Монпарнас

— Давай, Андрей, уедем из Парижа.
— Куда, в Москву?
— Нет, в Тверь. Она ведь ближе.
— Чем Москва?
— Душевно — да. Москва мне не близка.
— А Тверь?
— Тверь ближе.
— Да чем же?
— Там Ай Кью у всех пониже.
Я не люблю высокие Ай Кью. Там есть река?
— Не знаю. Может быть Ока?
— А может Кама? Кама, все ж, пожиже.
— Ну, это лишь пока. Смотри: Ока кончается на «ка»,
А Кама — начинается. Тебе что ближе?
— Мне ближе озеро Байкал. Там «ка» уютно так располагается.
Ой, нет! Там слово неприличное располагается.
— Да нет, вполне приличное. Вот, например, — бокал.
Тебе так больше нравится? Или вокал.
— А это что?
— Ну, пенье. «Спи моя красавица…»
— Нет, лучше уж бокал.
— Ну, хорошо. Тебе бокал в Париже нравится?
— Бокал в Париже, все ж, пожиже.
— Чем где?
— В Караганде. Давай уедем из Парижа.
—  Ну ладно. Хочешь в Прагу?
— Хочу. Там речка есть Валтава.
— Теперь ты смотришь здраво. Так что же — в Прагу?
— Может, все же в Тверь? Там на гербе какой-то зверь.
— Давай в Переяславль Залесский.
— А там чего течет? Ведь без реки — мученье.
— Там не течет. Там озеро Плещеево.
— А оно пресное?
— Конечно, пресное. И очень интересное. Там красотища.
— И скучища.
— Да, это есть. Ведь это не Москва и не Париж.
— Да что ты говоришь?  Ну ладно, поживем еще на этой горке.
Ты говорил, что был какой-то Фиц Жеральд.
Пойдем его смотреть?
— Пойдем. Он был ужасный Скотт.
— Хочу скота. Вы все скоты. И первый — ты.
— Ну вот.