Посторонний

ПОСТОРОННИЙ
Сегодня убили маму.
Или вчера.
Я не знаю.
Когда эти обугленные
и почерневшие
от переносов
слова,
в слезах и соплях,
на виляющем велосипеде
доехали до УО,
небо не рухнуло,
Бог не повесился
и ангел не вострубил.

Её смерть была лютой,
демонстративной,
чудовищной, дикой
никому ненужной
и больше походила
на казнь, а не смерть.

Являясь ярчайшими
представителями
подлейшего
и пошлейшего на земле
русского мира,
вторгшегося в мою жизнь
на своих сучьих танках
и проклятых
алюминиевых самолётах,
эти русские обезьяны
сегодня убили мою маму
или, может, вчера,
я не знаю.

Как случилось,
что в час её гибели
кроме кошки и библии
рядом никого
не оказалось?

Пьяный Хайд
где-то рыскал по улицам
в поисках хлеба,
воды и водки,
а на другом конце
мёртвого города
в подвале дымящей
многоэтажки
с собакой подмышкой
и страхом в сердце
дрожал и трясся
от жути и ненависти
великий
и ужасный УО.

Его мать со сих пор
не отомщена,
не отмолена,
не отпета,
не похоронена,
не забыта.
От неё остался
лишь кусок
лобной кости
в обувной коробке
и моя трусливая,
жалкая, подлая
сыновья любовь.

Нет никаких свидетельств,
что она жила на земле,
кроме что
у ней было три сына,
четыре невестки,
пятеро внуков
и много правнуков.

Русские орки 
не предоставили
даже пошлейшей
справки
о её смерти,
так как при выдаче
этого срама
необходима подпись
просителя
на двухголовом
оруэлловском
доку(не)менте
о преступлениях ВСУ
при штурме
русскими собаками
родного города.

Руками копаю яму
и кожу с костей сдираю.
Сегодня убили маму.
Или вчера.
Не знаю.
2022-2023