сжигала всё, что можно было сжечь

Рябины куст поломанною веткой,
Ей пишет рифмы на ночном окне,
Не лечит от бессонницы таблетка
И истина не найдена в вине.

В осколках помутневшей амальгамы -
Обломки растерявшейся души,
Как острые зубцы кардиограммы,
Не сглаженные жизнью виражи.

Твердили ей, железная ты что ли?
Из пОлымя да норовишь - в огонь...
Она ж, судьбой написанные роли,
Играла честно, коль не врёт ладонь.

Да, предана бывала остракизму,
Но крест нательный не рвала с груди
И ногти от отчаянья не грызла,
Шептала - будет утро, погоди...

А утром - верить проще, видеть - дальше,
Любить с надеждой и с надеждой жить,
Но почему-то всё не так, как раньше ...
В руках у парки рваться стала нить...

И в хиус превращался южный ветер,
Не грел кафтан полусиротских плеч,
А чтоб согреться, ледяным рассветом,
Сжигала всё, что можно было сжечь.

Но вновь училась петь, пусть, не по нотам
И вновь читать училась по слогам,
Да отличать закаты от восходов
И понимать молитву по губам.

Пред мартовской обманчивой капели
Пыталась снова верить, пусть и зря -
Февраль накажет яростной метелью,
Тех, кто спешит вперёд календаря...

Черна, как ночь, хард-рок "поёт" ворона,
К плохой погоде или ... вещий крик?
А меж камней (вдруг вижу изумлённо)
Сверкает замороженный родник.
--------------------------------
  Т.С.  Новокузнецк 01-2016