Письмо архангелу

***
Архангел славный, братец милый,
Мольбу мою ты вразуми.
Твой взор так кроток, так набожен,
И блеск очей твоих
Таких знакомых, что до боли
Томит уж что-то там внутри.
Что меж средины, вроде сердце,
Но нам его так не назвать.
Мы ведь не люди, что-то выше,
И нам величие под стать.

Мы словно звезды, словно свет,
Что так важны и нужны люду,
Как будто луч среди всей тьмы
Того ночного небосвода,
Что в День рождения Христа
Светилою был самой яркой.
Хотя, Господь, его явленье — ярчайший свет во всех веках.
Но жаль, не помнить девы уж простой мне
С ее особенным дитем,
Не вспомнить уж того дитя,
Что возрожден на третий день,
Что был Спасителем простых.
И не припомню я их лиц,
Не вспомню я свои слова;
Прости, архангел, милый братец,
Что я лишь лжец, прекрасный плут,
Заложник слез своих и страхов.

Оковы жмут и тело ноет,
И в этом не моя вина.
Спроси у тех, кто нем и зол,
Кто так давно таит молчанье,
Кто лишь смеётся, скалив зубы,
Бросая свой украдкой взгляд.
Спроси у тех, кто твёрд душою,
Кто пустит длани к всем радушно,
С слезливо-доброю улыбкой,
Того, кто стал давно звездою
Того ночного небосвода;
Кто вмиг угас, поддавшись нову;
Кто позабыл, кем был на деле,
Свершив ужасную ошибку —
Его я буду отраженьем.

Архангел мой, душа слабеет,
Взгляд застилает пеленой,
Внутри вновь тело полыхает,
И безысходность прорастает:
Сквозь раны, через вопль мой.
Уже давно свелись к нулю
Мои молитвы, крик и боль,
Меж тихи слезы, сквозь презренье;
К Отцу нашему обращение —
Казалось, слишком равнодушным
Стал тот, кто добр был ко всем.

Я чую то, чего не должен,
Я вижу больше, чем мне надо,
Судьба моя уж мне пророчит,
И сны не кажутся наградой:
Мой век не краток, вот уж диво!
Не лей ты слезы словно дева,
Когда возьмёшь в свои ладони,
Коснёшься нежными перстами
Такой уж хлипенькой бумаги,
Где я пишу тебе слова;
Когда среди простых видений,
Что словно шторм возьмут в объятья,
Сожмут так крепко, словно братья,
Услышишь ты вновь голос мой.
Не потерплю твои я слезы,
Когда я стану ярким светом,
Когда я буду славной птицей,
Когда я буду вновь с тобой.

Пойми, мой братец, я не знаю,
Когда придётся мне исчезнуть
И кто поможет в этом мне,
Но я уж знаю, что я должен
Предать тебе в этот момент:
Ты весь наш свет,
Небес ты чудо,
Не будь со всеми как Иуда,
Иди своею ты тропой.
Будь тем, кого я видел вечно,
Будь солнцем посреди всех туч,
Будь молнией среди дождя,
Будь ты нацелен на велико,
И знай, что долгий твой весь путь,
Не повернётся против лика.

Большое это все письмо,
Малыш, заканчиваю я.
Ты знай, что средь всех лиц и крыльев
Узнаю с лёгкостью тебя —
Если воссоздан буду снова,
И с головою на плечах.
Сколько пройдёт? Век или вечность,
Значения в этом так-то нет,
Горю я мыслью, что когда-то
И в жизнь мою прольётся свет.
Тогда, ни в чем как не бывало,
Я встречу милого тебя,
Сожму в объятиях, если вспомню.
А ты, вцепившись в меня взором,
Слезу тоскливую прольешь.
Ты гордость спрячешь потаенно,
Три пары крыльев своих сложишь;
Ты озаришь меня улыбкой,
И тихо скажешь мне слова, что век таил,
Храня все в сердце,
Даря надежду на спасение.