И вновь о Фёдоре Калмыке

Он знал английский и французский.
На итальянском говорил.
Владел свободно и немецким.
А русский, как родной, любил.

Но вот родной он, свой, калмыцкий,
средь русской знати позабыл.
Порой калмыков видя лики,
душой и сердцем говорил.

Всего себя вносил в картины.
И красок тишину любил.
Но никогда не был счастливым.
Как тайну сердца всё хранил.

Он, как родник в жаркой пустыне,
своим искусством всех манил.
И неустанно! И красиво!
Со всеми молча говорил.

А жизнь текла, то в бурной страсти.
То в странной пустоте такой.
И  чаще на душе ненастья.
Он уходил в них с головой.

Но он оставил своё имя!
В своих шедеврах на века!
Крещённый Фёдором Калмыком.
Забыт своими навсегда.


Рецензии