Как из-за меня началась спецоперация

Prison is destiny

Это было солнечным мартовским днем 2022 года в Санкт-Петербурге. Меня везли в обезьяннике нового военного УАЗ-зика с мигалками и надписями на боках машины – «военная полиция». Если вы не знали, то перевозкой задержанных, по которым ведется дело военными следователями, занимается местная комендатура. Вот и за мной, чтобы везти меня на допрос, как я уже говорил, приехал УАЗ-ик с тремя срочниками с автоматами, возглавляемыми лысым неказистым прапорщиком.
Вообще-то это была по местным меркам большая привилегия перед другими арестантами в Крестах, имеются в виду не те старые Кресты, а новые, что выстроили на пять тысяч арестантов в Колпине. Выстроили со скандалом, как всегда, у нас при казенном строительстве украли какие-то миллиарды и, как рассказывал мне потом адвокат, который был защитником по этому делу, что помимо всего, там не обошлось без заказных убийств и то ли генерал, курирующий строительство, за деньги заказал конкурента, то ли, наоборот, убили самого генерала.
Гражданских заключенных возят скопом в автозаках, а перед этим долго мурыжат в «стаканах» - узких помещениях с облупленной краской на стенах, грязными раковиной и унитазом в углу, и дощатыми узкими сиденьями вдоль стен, наглухо вбитыми в металлический уголок. Мне же никого не надо было ждать, за мной приезжали персонально, целый конвой с автоматами, как за опасным преступником, так, что даже прожженные воры поглядывали на меня с  удивлением и нескрываемым любопытством.
Так было и в этот раз, меня без обыска вывели во двор, посадили в тесную клетушку сзади, захлопнули дверцы кузова и повезли в неизвестном мне направлении. С кабиной обезьянник соединяла только маленькая решетка, сквозь которую то и дело пробивался луч солнца и слышен был разговор конвоиров, обсуждавших с матом какие-то свои дела и последние новости о спецоперации.
Колпино — это пригород Санкт-Петербурга и дорога по всему предстояла не скорой, машина тряслась и то и дело переваливалась на разбитой колее. В полутемном закутке тесной клетки в голове крутились воспаленные мысли. За что? Что теперь делать? Что я вообще могу сделать?
Меня уже держали в СИЗО больше трех месяцев и толком вообще не допрашивали, как было у них решено - выдерживали, чтобы я осознал, что я никто и со мной можно сделать все что им хочется, в общем чтобы я, как говорится "дал сок" ...

P.S. Продолжение следует

Меня везли на допрос в обезьяннике уазика с мигалками, в щелку пробивался узкий луч солнца, мелькал почерневший скукожившийся снег, струя холодного воздуха из заборника била прямо в висок. Весна 2023 года, голове хаотично мешались мысли. Меня прослужившего еще с Союза более сорока календарных, обвиняли, казалось, во всей моей жизни и кто – эти новоявленные бесы, возомнившие себя всевластными чистильщиками. Я был виновен в развале армии, в неудачном начале специальной операции, в том, что олигархи все вывезли, предали и просрали страну.
Что я мог сказать этим салагам – зеленым майорам, вскормленных новой властью и возомнивших себя новой опричниной В чем признаться? Я понимал, что они только орудие, часть системы, которая во что бы то ни стало хочет оправдать, продлить свое существование, списать все на других, неважно на кого, лишь бы отвести от себя. Я для них не просто никто, случайно подвернувшееся тело, а чужой, заранее назначенный ими в виновные, которого только осталось оформить по правилам, которые уже были обкатаны с конца 2000-х, в чем они уже набили руку на так называемых «оборотнях в погонах», которые так легко ломались, сдавались и унижались перед ними только услышав слово - тюрьма.
Понимая это, я все-равно в уме искал помощи, заранее зная, что так их не победить, что ждать помощи не откуда, что система этим живет, она просто хочет кушать. Сначала она ела тех, на кого показали пальцем и сказали фас, а потом уже система требовать жертв сама и они рыскали, искали, упивались дозволенностью и беззащитной покорностью жертв.