Человек человеку - всё

      Помню, где-то в 70-х в Мурманск с дружественным визитом пришел  французский корабль. Ледокол. Он стоял у причала Морского вокзала, и на борт мог подняться любой желающий. Пришел и я. Экскурсантов встречал офицер, помощник командира корабля, говорящий по-русски совсем без акцента. Он провел нас по основным помещениям, отвечал на вопросы. Увидев на палубе чернокожего матроса, я поинтересовался, какой он национальности.
      - Француз, – ответил офицер.
      - Француз – это его гражданство, –  с видимым удовольствием пояснил я. - А национальность?
      - Француз. У нас гражданство и есть национальность. А откуда он родом – лучше спросить у него самого. Кажется, с Мартиники…
      Вот тогда я, к некоторому стыду своему, впервые отчетливо осознал, что слово «нация» в Европе означает к тому же и «государство». 
      После того случая я и начал интересоваться, почему мы устроены по-другому. Почему в ООН кроме Советского Союза есть отдельно еще и представители Украинской и Белорусской ССР, которые голосуют в ООН на равных правах с Советским Союзом? Ведь это всё равно как если бы при голосовании поднималась одна рука, скажем, с пятнадцатью пальцами союзных республик, а кроме этой державной руки, отдельно от нее, с таким же правом голосовали еще и два ее пальца.  Нет, я конечно и тогда понимал, что такое дополнительное представительство удобнее для принятия решений в нашу пользу. Но почему и каким образом это стало возможным? Почему с этой странностью соглашалось мировое сообщество, и почему тогда в ООН не представлены другие наши республики, почему не имеет своего голоса даже  крупнейшая из всех, РСФСР? Объяснений такому парадоксу в тогдашней отечественной прессе было не найти. А другой прессы не было. Пришлось думать самому.
      Впрочем, межнациональные (а если говорить по-европейски, то межэтнические) отношения внутри СССР меня в те времена заботили не сильно. Ведь тогда на бытовом уровне и вправду существовала некоторая поверхэтническая общность советских людей. Я свободно разъезжал по одной шестой части мира, очень любил это занятие и нигде не встречал агрессии и даже сколько-нибудь серьезных антипатий по отношению к себе. Замечал, разумеется, некоторые национальные предпочтения, но они легко преодолевались дружеским застольем с его обязательным верховным вопросом: «Ты меня уважаешь?», и последующим умиротворяющим ответом.
      Только после событий конца 80-х в Нагорном Карабахе, в Баку, в Сумгаите для меня стало раскрываться, насколько наша страна чревата «национальным вопросом». Оказывается, Сталин специально строил свою империю по принципу «разделяй и властвуй». Обсуждался, например, вопрос о том, включать ли казаков реки Урал, яицких, в Российскую Федерацию. Иосиф Виссарионович заявил: если включить в Россию – получаем, мол, на ее границах вечную Вандею, очаг недовольства и восстаний. Если же казаки окажутся в Казахстане – тогда они будут воспринимать Советскую Россию как родину. При нужде можно подвинуть их на столкновение с Казахстаном и под этим предлогом ввести туда войска.
      По такому пути большевики и пошли. Сталин буквально заминировал страну. В состав Украины включили преимущественно русские Донбасс и Харьков, сделали Харьков столицей Украины, чтобы ослабить «украинский национализм», уравновесить его. И далее в том же духе. Особенно поусердствовал вождь на Кавказе, который хорошо знал. Границы провели так, что все республики имели претензии друг к другу. А массовые депортации 1944 года, ликвидация целых автономных образований и последовавшее через 13 лет их восстановление еще и усугубили тамошние межэтнические напряжения, а заодно усилили и наплыв «лиц кавказской национальности» в центральные районы нынешней России.
      Историю, конечно, не переделаешь, но знать ее нужно. Чтобы не путать концы с началами, причины со следствиями, чтобы лечить болезнь, а не ее симптомы. Знание прошлого помогает людям выстраивать более или менее безопасное будущее. Остряки говорят об этом афористичнее: будущего не боится только тот, кто не ведает прошлого.
      В нашем сегодняшнем положении ожидать спонтанного умаления крайних националистических проявлений не приходится. Скорее наоборот: токи глобализации, от которых теперь не изолирована ни одна страна в мире, не столько нейтрализуют, сколько подогревают, разжигают крайний национализм, нетерпимый к другим народам. Это заметно и в европейских странах, объевшихся гастарбайтерами, и в российской всё усложняющейся этнической мешанине.
      Чудесного быстродействующего лекарства от межэтнических конфликтов нет, и не будет. Но надежно работающее средство все-таки есть.
      Вот говорят, что хорошего спортсмена надо растить с детства. Но настоящего человека, желающего и способного жить в ладу с другими людьми, с другими народами надо растить еще раньше, начиная с рождения. В семье, в садике, в школе, особенно в школе, поскольку именно в общеобразовательной школе ребенок  должен обрести заслуженный аттестат зрелости. Аттестат человеческой зрелости.
      Как растить? Уверен, что не так, как сейчас. Сегодня нет в нашей школе ни учителя (за редким исключением), способного воспитывать личным примером, ни специальной воспитательной программы для школьников младших и средних классов, то есть для того возраста, который еще сравнительно легко поддается эстетическому и этическому воспитанию. А для старших ребят нет в сегодняшней школе даже общепринятой истории нашей родины во всей ее этнографической сложности.
      Человек человеку – всё. И не только в том смысле, что человек не может жить один. Но и в том смысле, что один человек может обернуться к другому  самыми разными сторонами. Он может из лишнего стать необходимым, из противного – привлекательным, из врага – другом, из чужого – родным. И все эти превращения во многом зависят от того, насколько глубоко мы узнаем встретившегося нам человека.
То же самое происходит и с народами.