Последняя трапеза суфия, затерявшегося в пустыне

Глоток вина и черствая лепёшка,
То манна и небесная лоза,
Остатки хлеба - на ладони крошки,
И снова в голове звучит Азан,

Не прячет от жары и тень Чинары,
Жжет солнце весь другой, вне тени мир,
В тени старик, как мир седой и старый,
А тОлика вина – последний пир!

Был славен путь земной, хвала знаменьям,
Тем миражам, что пляшут там - вдали,
И ветра знойного суровым дуновеньям!
Тот вихрь пылевой - халиф Али,

Точнее - его тень, как дервиш – путник,
Завсегдатай пустынь и дух дорог.
Сидит в тени старик, на солнце – ступни,
Светило кожу жжет скитальца ног…

Закручен в Зикре этот день последний,
Вся жизнь – молитва и служенье снам,
Велик лишь Бог, всё остальное – бредни,
И эта мудрость странна, но – честна. 

Глоток вина ему дарует небо,
Ответом - Шахада и Салават,
Остались на ладони крошки хлеба,
От жара тяжелеет голова.

И мир плывёт вокруг в прощальном танце,
Старик был долго верою ведом,
Он здесь был только вещим иностранцем,
Аллах ему дарует вечный дом.


Рецензии