Рыба и чёрт

1

Время ускоряет свой бег, всё дальше унося проясняющиеся сновидческие образы по дорогам пугающим, глубоко пугающим и вместе с тем необъяснимо близким — кажется, будто мне всегда был знаком их завораживающий сердце недобрым лесным холодом сумрак. И насыщеннее, насыщеннее становятся краски; разрастаются они дикими, рваными контрастами, словно всё, что теперь вокруг меня, бьётся крупной дрожью, стонет протяжным воем, тянет ко мне бесчисленные и бесформенные, измазанные липким ужасом руки. В такие моменты всё ощущается настолько реальным, что не возникает даже намёка на сомнение в подлинности происходящего, всё предстаёт в своей первозданности — резким, глубоким, неразделённым; здесь не отделаться от навязчиво преследующего присутствия, жаждущего вонзить тонкое и длинное копьё-иглу в самое нутро. Затем сознание становится всё более легковесным — до такой степени, что в следующий же момент прорывается, воспаряет сквозь застилающее взор бесконечно плотное, ослепительно яркое белое пространство, и грубым, резким толчком возвращается в тело, хрупкое и уставшее тело. Оно вздрагивает, словно от чьего-то внезапного холодного прикосновения или мощного электрического разряда. Так обрывается краткий и беспокойный сон.

2

Что? Кажется, я всё-таки снова здесь, вернувшийся из глубокого погружения в темноту. Я всё ещё жив — невероятно, но... Эти горы таблеток, снотворных... Граффити на стене, изумлённо впившееся в меня взглядом своих гротескных форм... Что ему нужно от меня? Так плохо... Но в определённый момент мне всё равно нужно будет встать... Как приходилось вставать, впрочем, уже не одну сотню раз. Я ощущаю себя морским гадом, выброшенным на жёсткую и холодную каменистую постель берега, последним из своего рода. И все эти безумные дни, проведённые в глубокой сумрачной отключке — о, насколько сильна моя усталость... На часах уже восемь вечера, и на улице давно стемнело. Выйти? Да, там темно, темно и холодно. Хорошо, поднимаюсь — лежать здесь ещё хоть минуту, хоть секунду было бы по-настоящему невыносимым. В глазах темнеет, и я чуть не расстаюсь с реальностью вновь. Я ощущаю себя немощным монархом, древнее всех древних. Глубока печаль тела.
 
3

Таково пробуждение. А после пробуждения, следом за ним, первым делом всегда ванная. Этот яркий свет, эта ледяная вода, ничуть не приближающая к бодрости. Кухня... Предметы здесь живут будто сами по себе, ибо в глазах моих темно, и пусто в голове. Похожий на призрака, я отсутствую всюду, куда прихожу. Вот пылает уже прозрачно-голубой газовый цветок. Не так уж плохо. И уютно стало, и тепло. Постоял ещё немного, перевёл дыхание. В следующую же секунду моя беспокойная рука... Но зачем, зачем только я открыл холодильник, этот вечно пустующий храм моего чрева?... Большая рыба лежала там, пришедшая словно из ниоткуда, давно позабытая, оставленная на произвол будущего, тонкой ниточкой теряющегося в неизвестности. Подобно мумии, погребённой в соли и льде, покоилась она там. Верно, она лежала там недвижимо, и я был абсолютно уверен в том, что она, объятая вечным холодом, давно уж мертва. Я был абсолютно уверен, ведь... В её пустых, истинно мёртвых глазах отражался синий свет лампы холодильника. Кажется, я упустил тот момент, когда она начала говорить со мной: «Ты знаешь, что ночью некто проникает в твоё окно, когда ты спишь? Чувак, ты вообще не закрываешь его? Любишь холод? Каждую ночь сюда залезает чёрный чёрт — сюда, на твою хату. Я видела его, когда он открывал холодильник».
 
4

Поразительно, но я не запомнил её голоса. Он звучал столь естественно, что я ни в малейшей степени не обратил на него внимания, равно как не отметил в качестве чего-то особенного тот факт, что со мной говорит рыба. Однако теперь я даже примерно не могу описать её голос; даже указать, на что он был похож, я теперь не в состоянии. Она словно изъяла всю мою память, вернее... Да, всё происходило, как во сне — действительно, эта рыба в моём холодильнике заговорила на человеческом наречии и даже вполне себе человеческим голосом. Безусловно, я был растерян, но ничуть, как мне тогда казалось, не испуган. Только проснувшись, я будто бы вновь начал осознавать свой страх. Кто я и где я нахожусь?.. И что только может быть хуже, чем нелепый сон?..

5

Чёрт сидел на уголке кровати и разглядывал меня в упор.

31 марта, 2021 год