Донырнуть до звезд

Устается, очень устается. Особенно сейчас, когда каждый день ожидаешь того, что завтра будет лучше, чем вчера.
Очень устается, когда начинаешь разбираться в материале для романа и зримо и выпукло понимаешь, что десятки. А то и сотни раз история переворачивала все с ног на голову и обратно. Когда каждый день мог быть последним для всех.
Именно в такие периоды накатов усталости память и воображение, уводит куда - то очень далеко. То ли в прошлое, то ли в неосуществленное будущее, то ли в какую - то несбывшуюся параллельную вселенную.
Возможно, такая была у каждого. Возможно – нет.
У меня была.
Это было давно. Давно настолько, что я даже не знаю - было ли оно вообще. Я был юн и самонадеян. Все казалось выше и дальше. Все казалось достижимым, возможным и границ не было нигде и никаких.
Это было в Крыму, в знаменитом лагере Артек. Мы познакомились с ней, когда шли на «Аю-Даг» для того, чтобы положить на вершину камешек.
Есть такой интересный обычай у всех «Артековцев» - если позволяют силы и есть время - забраться по крутым тропинкам на самую вершину «Горы-Медведя», и положить камешек на пирамидку таких камней, которые складывали мечтатели.
К вершине обычно доходишь к вечеру, и потом наступает ночь. Ночи в Крыму наступают почти мгновенно.
Еще минуту назад было солнце, уставшее и распаренное – и вот оно уже нырнуло в воду, а на небо высыпает серебряная россыпь звезд. Не пересчитать. Если сидеть долго, то заметно, что они танцуют. Двигаются, вальсируя вокруг Малой Медведицы. Той самой звезды романтиков-моряков, которую называют «путеводной».
Полярная звезда. На нее смотрели те, кто уходил далеко в море, для того, чтобы искать новые земли. Для того, чтобы искать новые пути и следовать им без страха.
Ее звали Женя. Веселое скуластое лицо. Голубые глаза. Темные почти черные волосы, подстриженные под «мальчика» потому, что она не любила «возиться» с прическами. Быстрые точные движения. Короткие шорты. Длинные стройные загорелые ноги.
Каждый положил камешек в пирамидку в надежде, что придет время, и мы вернемся сюда еще раз. Для того, чтобы положить второй.
Мы просидели с ней на вершине до утра, разглядывая ночь, пытаясь ладонями поймать падающие изредка звезды.
Потом, решив, что нам никто кроме нас двоих не нужен, собрали несложный скарб и пошли к подножию скалы для того, что бы выкупаться в море.
Шли мы долго, не замечали ни того, что устали ни того, что нужно было бы поесть.
Мы были слишком увлечены друг другом. Это называется «совпасть». Так бывает очень редко. Ты идешь через свою жизнь. Примеряешь то одного то другого. И все равно – где то, что-то жмет, или слишком свободно, или, где-то продувает холодный ветер. А тут…
Как можно говорить «ни о чем» часами, слушая только голос, разглядывая только лицо – я не знаю. Оказывается – можно.
Мы, наконец, добрались до побережья и потратили на это целый день. Поспав пару часов на тонких поролоновых матрасах, мы проснулись для того, чтобы увидеть луну.
Здесь она огромная белая. Изломанная кратерами, причем все эти пятна складываются так, что создается впечатление, словно она пристально смотрит и улыбается.
На спокойной зыби от самого горизонта до ленивых волн ложится серебряная лунная дорожка.
Вода прозрачна, словно стекло и звезды были не только на небе, но и на дне.
Я давно называл Женю «ежиком». Она смеялась и говорила, что на самом деле – у нее мягкий животик, а остальное – иголки, и для того, чтобы она их спрятала нужно ее по этому животику погладить.
Она задирала клетчатую рубашку и подставлял свой живот в шутку для того, чтобы я гладил, и я гладил. Она смеялась и «иголки» исчезали на самом деле. Голос становился все более проникновенным и доверительным. Серьезным и важным.
Потом, мы решили нырять за звездами на дне, потому, что звезды на небе для нас, как мне тогда казалось, были недоступны.
Почему - то, что мы купались «голышом», для того, чтобы не пришлось сушить одежду - никого из нас не смутило.
Не было детского веселья, шалостей и водяных брызг. Была тягучая как патока. Сладкая и длинная ночь.
Маленький костерок, на котором нам удалось испечь пару пойманных крабов и длинная лунная дорожка до горизонта.
Мы смотрели на нее после небольшого ужина и бросали в нее мелкие камешки.
Она вдруг хитро посмотрела на меня. Взяла за руку.
- Пошли? – Я опешил.
- Куда?
- За звездами. До этих мы донырнули. – Она показала на наш ночной улов.
- А до тех. – Она показала на небо. - Мы еще не дошли.
Мы пошли по этой дорожке, взявшись за руки, и трогали звезды. Каждая пела свою ноту, и у нас получилось сыграть на заездном небе красивую и добрую мелодию.
Но, вдруг загремели выстрелы и все пропало. Дорожка исчезла. Звезды превратились в пробоины от шрапнели, и мы едва не утонули в холодной и соленой воде.
Зачем я это пишу?
Пройдет время. Заживут раны. На небо снова выкатит целая звездная россыпь. Каждый из мужчин вернется со своего фронта на передовой или в тылу, и лунная дорожка снова ляжет от берега до горизонта.
Мы забудем, как ходить по ней за звездами, и учить нас этому заново придется вам.
«Ежикам», которых нужно гладить по животику для того, чтобы они спрятали свои иголки и начали улыбаться.
Пожалуйста. Не забудьте - как это делать. Улыбаться и ходить по лунной дорожке.
Иначе - все, что было «до», и будет «после» – не будет иметь никакого смысла.


1* С Аю-Дагом связана интересная традиция – перенос камешка от подножия горы до ее вершины к «пирамиде желаний». Существовало поверье: если загадать желание и опустить на вершину принесенный снизу камень, оно тотчас же исполнится. Артековцы, естественно, выбирали камни весом, соответствующим глобальным масштабам задуманного.