В лиловом холоде мерцаний

Из меди окна в старом храме.
Из боли выткан в них узор,
Свет идеала, образ в раме
И взгляд, скрывающий позор.

Волос седых коснусь едва ли.
Воздушных прядей краше нет
Из тонких нитей под вуалью,
Из дымных туч безумных лет.

Своих одежд земных не трону -
Мираж мечты едва живой,
Что вьётся с кружевом к закону
И плачет в сумерках с луной.

Истлеет боль перед глазами
Обрывки туч кружат в дали ...
От горьких слёз с полубогами
Не видно неба и земли.

*   *   *
Терзанье мук, зигзаг огня,
Тоска сквозь чёрные вершины,
Врачуют сердце - боль одна,
Печаль и яд посередине.
Седая мгла заволокла
Мерцанье фраз и звук мелодий.
Сожгла венок мой в два ряда
из-под креста на переходе.
Умолкла ночь. Но хнычет гнев,
Срывая злобу хриплым воем.
И крест исчез, едва успев
Оставить след свой им обоим.
Теряя счёт безсвязных слов,
В зигзагах тают чьи-то тени,
Безумный страх в глазах рабов
С триадой власти измерений.
Потухли цифры при свечах
В лиловом холоде мерцаний.
Тоска развеяла свой прах,
Печаль и яд - следы в Коране.
Когда б не смерть, то суета
Взяла бы столько же без меры -
Терзанье мук с остатком льда,
Вонзая в сердце свои стрелы.

*   *   *
В глухую ночь не жди добра
И в ясный день земной прохлады.
Немой покой сулит преграды.
В земное канут - дождь и мгла.

В сугробах мягких тает снег,
Рисуя смерть и жизнь дыханью
В узорах льда, потом молчанье,
А ночью - слёзы талых рек.

Не жди тепла с вином в руках
В убогих снах часы из льдинок.
Взойдёт звезда, там поединок
И горе тоже в двух шагах.

Гляжу во тьму в пределах тьмы.
От слёз луна в ладошках тает.
Хочу сказать, но дождь мешает.
В ночном сплетении зимы