Мой личный ангел - мистическая повесть

Данная повесть опубликована в журнале "Три желания" №144, 2023 год


Отрывки из дневника Тома Дикса:
…и снова я лежал на спине и недоумевал по поводу того, почему ещё жив. Ведь я падал очень быстро с абсолютно отвесной скалы, так как и лонжа, закреплённая на поясе сзади, и верёвка с правого бока, входящая в комплект альпиниста, порвались неожиданно и одновременно. Хотя пред моим подъёмом обслуживающий персонал всё проверил: я лично видел, как они прикрепляли совершенно новые элементы страховки к моему поясу. Может, это производственный брак? Так бывало, да. Но… чтобы порвалось сразу всё?! Что ж, и такое могло случиться. Если бы… Если бы этот случай был единственным и уникальным. Но нет. Практически на каждой съёмке со мной стало что-то случаться вот уже второй месяц подряд. Так и работу потерять недолго.

Режиссёр опять неодобрительно качал головой, а народ шептался и в кулуарах, и на площадке, думая, что я не слышал, о том, что меня прокляли. Твою ж налево! Но кто и за что? У меня много хороших приятелей: многих из них я знал с детства, некоторых – со времён училища для каскадёров, с другими познакомился здесь, на съёмках. Я ни с кем не ругался, девушек ни у кого не уводил, денег в долг не занимал. Просто приходил и спокойно делал свою работу, в которую влюбился ещё в далёком детстве.

…Моя мама обожала смотреть старые фильмы, и часто так получалось, что я садился с ней рядом и тоже погружался в мир комедий, детективов, боевиков. Однажды мы с ней смотрели фильм «Каскадёры»(1) с Робертом Форстером в главной роли. На экране смелые люди совершали совершенно безумные трюки, типа прыжка с торца идущей на двух колёсах машины на полозья летящего над ним вертолёта; гибли из-за интриг и зависти, влюблялись в красивых женщин и выходили победителями из смертельных поединков с негодяями. Я смотрел, практически не дыша, а в голове зрела мысль, что именно этим я и хотел бы заниматься, став взрослым. Потом были фильмы «Трюкач»(2) и «Чудовище»(3), после которых я уже осознанно и обдуманно сообщил маме, что хочу стать каскадёром. Мама не стала меня отговаривать, но посоветовала побольше почитать об этой профессии и побеседовать со школьным психологом. И я зарылся в книги.

Вот что я узнал: «Каскадёр – увлекательная, но опасная профессия. Она подходит для смелых и азартных людей, готовых рисковать. Каскадёр профессионально исполняет опасные трюки в рекламе или кинофильме, заменяя главного или второстепенного актеров, делая технически сложные элементы вместо них. Чтобы зритель ничего не заметил, дублёр должен быть максимально похожим внешне. С этой же целью при выполнении трюка крупный план не снимают. Конечно, возможности технологического прогресса позволяют сегодня создавать любые спецэффекты. И всё же каскадер – это незаменимый специалист.

Каскадёры делятся на две категории: универсальные, которые выполняют задачи любой сложности: скачут на лошади, участвуют в автогонках, в тушении пожаров, в рукопашных боях, а также прыгают с высоты и ныряют на глубину и т.д.; и узкопрофильные, делающие трюки только одного типа и уровня сложности» (4)

Конечно, я мечтал стать каскадёром-универсалом. Из беседы со школьным психологом выяснил, что учебных заведений для подготовки каскадёров очень мало, и принимали туда не всех и только после жёстких экзаменов. Поэтому чаще всего в эту профессию шли люди, которые уже имели узкопрофессиональные знания и навыки в сфере обычного и экстремального спорта или единоборств. Продолжительность учебного курса – два года. В училища принимали молодых людей, которым уже исполнилось восемнадцать лет. Там можно получить и дополнительные знания и навыки: в конном спорте, пиротехнике и фехтовании, – но за дополнительную плату, так как эти курсы факультативны. Также учащиеся получали возможность прослушать краткий курс о кинематографии, который необходим для повышения уровня компетентности будущего дублёра. (5)

Как я понял, работы предстояло много. Но я был упрям и упорен. До того, как поставил себе цель стать каскадёром, я уже занимался плаванием и восточными единоборствами. Теперь же в этот список добавились лёгкая атлетика и скалодром. Я тренировался с раннего утра до позднего вечера, это не считая обычную школу, в которой тоже надо было трудиться упорно, чтобы получить хороший аттестат. И я его получил, а спустя месяц, сдав вступительные экзамены лучше всех на потоке, был принят в училище моей мечты.

Два года пролетели незаметно, и, выпустившись с красным дипломом, я был приглашён на съемки детектива с элементами мистики. Моя работа, состоявшая из очень сложных, требующих предельных концентрации и осторожности трюков, понравилась и продюсеру фильма, и режиссёру. Меня хвалили и платили хорошие премиальные помимо основной зарплаты. Когда съёмки подошли к концу, я получил прекрасный отзыв в своё портфолио и тут же был приглашён поучаствовать в другом фильме. Так я и жил, и работал лет пять или шесть, раз в год получая три недели законного отпуска и проводя его в одиночестве, лазая по скалам, купаясь в ледяных горных быстрых реках и штурмуя их на байдарке. Лёжа же в палатке или у костра по вечерам, вымотанный физически до предела, я смотрел на звёздное небо и мечтал… о настоящей всепоглощающей любви, такой, которую видел в фильмах, хотя с горечью и осознавал, что в реальной жизни всё по-другому.

А потом вдруг начались эти странные несчастные случаи, так похожие на покушения. Но я гнал от себя не высказанные никому мысли, предпочитая вариться в собственном соку. Причём, сначала от недосмотра или намерения злого гения пострадали мои самые сложные трюки. Тут можно было объяснить режиссёру, что они сырые, неотработанные, неопробованные. И я их обязательно сделаю, но позже… И я действительно пересиливал себя и выполнял всё, что было запланировано, но не с первого раза, как раньше, а с… примерно двадцатого. Понятно, что уже ни о благодарностях, ни о премиях речь не заходила. Но я не жаловался, понимая, что хорошо, хоть жив остался. Потом неудачи коснулись моих самых простых трюков, которые я мог исполнить, едва проснувшись, с закрытыми глазами. Тут уж я испугался не на шутку. За спиной шептались, что я выгорел. Да, такое бывало, но… не в моём возрасте и не на тех фильмах, сценарий которых мне нравился, потому что задевал самые сокровенные, скрытые от других струны моей души.

И тогда появилась она… Девушка в бело-серебристых старинных одеждах, с длинными белыми волосами, забранными в высокий строгий пучок. Она просто однажды появилась и стояла и смотрела, как я исполняю трюки. Но… от неё исходили такие сильные поддерживающие меня мощь и аура, что невольно я сам начал верить, что всё получится. И получалось, чёрт возьми!

Я попытался осторожно поспрашивать у стаффа на площадке, мол, кто эта незнакомка в белом; но люди удивлённо оглядывались и спрашивали, мол, о ком это я. И я понял, что никто, кроме меня, не видел её.

А странности нарастали. Если «мой ангел» (так я прозвал девушку про себя) находилась на площадке, то всё шло просто прекрасно: мне покорялись трюки любой сложности. Если же она по каким-то причинам отсутствовала, то я падал, расшибался, обдирался, обжигался и т.д.

И вот сегодня я упал… но остался жив, потому что по какой-то неведомой причине меня отнесло не на острые камни, находившиеся прямо подо мной при подъёме, а в озеро, куда я и погрузился. Да, больно ударился о воду; да, промок и озяб, но… остался жив и не сломал себе ничего. Когда меня вытащили из воды и осмотрели, то режиссёр облегчённо выдохнул, мол, ну, парень, ты или родился в рубашке, или боги за тобой присматривают. В этот момент за его спиной мелькнуло серебристо-снежное пятно. Я поднял глаза и увидел девушку в белом. Она взволнованно дышала и впервые смотрела не просто на меня, а прямо мне в глаза.

Какая же она красивая…

***

Где-то на небесах…

– Муж мой, куда ты смотришь так пристально, и почему у тебя расстроенный вид? Что-то случилось, пока я отсутствовала, наводя порядок в своих владениях? – Богиня Любви ласково склонилась к супругу, Богу Войны, и поцеловала его в макушку.

– Да, случилось. На Тома Дикса опять покушались.

– Ну, я надеюсь, Ирен Вайт успела его спасти? Ведь именно за этим мы её и отправили на землю.

– Успела, но в самый последний момент. Линии вероятности с самого утра не предвещали сегодня ничего плохого. Я просматривал их три раза. И только после обеда показания изменились. Ирен Вайт спешила, как могла, но Том Дикс всё равно упал со скалы. Вымок и продрог. Вероятно, к ночи у него поднимется температура и начнётся насморк. Он проболеет недели две.

– Ты понимаешь, что это значит?

– Понимаю, но не хочу верить в очевидное. Неужели против нас играет кто-то из враждебных нам богов? Но почему? Кому из них Том Дикс мог перейти дорогу, ведь он так молод?!

– Может быть, дело в карме?

– В карме? Что ты имеешь в виду?

– Я пока не могу тебе ответить на этот вопрос, но я найду решение, обещаю. А пока… Я полагаю, следует отдать приказ Ирен находиться при подопечном неотлучно хотя бы в течение одного месяца, а там будет видно.

– Да, ты права, как и всегда. Мне уже стало немного спокойнее.

 Отрывки из отчёта Ирен Вайт:

Я – лучший на небесах профессиональный ангел-хранитель. Все, кого мне было поручено охранять и защищать в течение многочисленных веков, проживали долгую и счастливую жизнь, оставив после себя книги, картины, музыкальные произведения и скульптуры. Так уж сложилось, что я предпочитала работать с людьми искусства, и мои работодатели всегда шли навстречу моим желаниям. Почему? Повторюсь, я была лучшей.

Но вот с последним подопечным у меня не сложилось, хотя охранять его мне поручил лично Бог Войны, которого я глубоко уважала за честность, принципиальность и порядочность. А ещё… Я ему немного завидовала в личном плане: он любил и был любим прекрасной Богиней Любви.

Мой подопечный, Том Дикс, работал каскадёром. Ранее я с такой профессией никогда не сталкивалась, поэтому, как школьник, полезла в интернет и прочитала всё, что смогла найти по этому вопросу, а также просмотрела и художественные, и документальные фильмы, повествующие об этой профессии. Да!

Так как профессия каскадёра предполагала значительную опасность для здоровья, а иногда – и для жизни, она подходила не каждому, а только тем, кто обладал отличной спортивной подготовкой и физической формой, крепким здоровьем, умением контролировать эмоции, выносливостью, высокой скоростью реакции, азартностью, умением находить оптимальный выход из непростой ситуации, способностью идти на риск с умом, без неоправданного лихачества, а также смелостью, находчивостью и решительностью. (4)

Насколько я могла судить, наблюдая за Томом Диксом, все эти качества были ему присущи, но… ещё я поняла, что в нём постоянно полыхал какой-то внутренний огонь, который и подпитывал его желание то и дело рисковать собой. Словно когда-то давно в его роду каким-то злым существом типа демона было поглощено огромное количество негативной энергии, которая и не думала иссякнуть, передаваясь из поколения в поколение. Я буквально ощущала её присутствие в этом каскадёре.

А ещё он был невероятно удачлив и профессионален, так как умел очень многое, являясь универсальным каскадёром. Казалось бы, чем больше каскадёр умел, тем ценнее он должен быть для работодателя. Оказалось, не всё так просто, ведь высокий уровень профессионализма ценился больше, чем универсальность, потому что давал возможность отснять любую сцену одним дублем. Но Том Дикс перевернул отношение к профессии с головы на ноги, сумев постичь и научиться всему в короткое время. О, он был просто неподражаем!

Например, чтобы мчаться на автомобиле с огромной скоростью, при этом преодолевая возникающие на пути препятствия, нужно быть виртуозным водителем с большим опытом. На оттачивание такого умения могли уйти годы, Том Дикс научился филигранному вождению за два месяца.

Дублёры, которых задействовали в трюках с лошадьми, тоже должны были постоянно упражняться в верховой езде и дрессировке животных. У Тома и с этим не возникало проблем. Животные его просто обожали и слушались после первого же знакомства.

Каскадёры, как я узнала, работали со специальными страховкой, реквизитом и декорациями. При необходимости они могли сами изготавливать их. На Тома Дикса работала целая личная команда поддержки. Он сам придумывал и набрасывал на листах бумаги нужное оборудование, а его ребята по чертежам и личным пояснениям воплощали идеи в жизнь. Подготовка сложного трюка, который зритель будет видеть какие-нибудь две-три секунды, проходила поэтапно. Каждый из них тщательно прорабатывался, чтобы предусмотреть и предотвратить все вероятные риски. Том Дикс до недавнего времени, а именно до моего появления в его жизни, безупречно справлялся со всем. Но потом что-то пошло не так, словно удача покинула своего хозяина.

В тот день, когда, получив задание (хотя до сих пор не знаю, что подвигло Бога Войны к необходимости охранять именно этого каскадёра), я впервые появилась на площадке, по сценарию Том Дикс должен был спасать из горящей деревянной постройки жеребёнка. Именно эта сцена, если бы не моё вмешательство, могла стать для него роковой. В момент, когда он выбегал из пламени, выпустив из загона перепуганное животное, произошло обрушение горевшего дома. По линиям вероятности, которые я успела просмотреть перед прибытием, Том Дикс непременно получил бы серьёзные ожоги и умер в больнице. Но я обратилась с просьбой о сильнейшем ливне непосредственно к Богу Войны, и тут же начавшийся тропический ливень, которого никогда не наблюдалось в тех местах, моментально прибил к земле, а потом и уничтожил огонь. Том отделался незначительными ожогами лица и рук, его волосы немного укоротил огонь, и прогорела вся одежда, но в целом можно сказать, что всё обошлось. Тогда всё списали на неудачное стечение обстоятельств.

Потом был сорвавшийся с колокольни сам по себе колокол, когда каскадёр лез на башню по внешней стене. Его не задело чудом, потому что я заставила ветер сменить направление и усилила его порывы.

Следующей в очереди неудач была неизвестно откуда выползшая гадюка, когда снималась сцена спасения человека из болота. Я просто послала в неё невидимую стрелу, и гадина упокоилась в топи, рядом с грязным, изображающим тонувшего барахтавшегося в трясине человека, Томом Диксом.

Кусок скалы, осыпавшееся французское окно, лопнувшие тормоза, взбесившийся породистый жеребец, отравленные грибы, порвавшийся трос, скользкий тротуар – всё, что могло убить каскадёра, можно было перечислять долго. И я стала подозревать, что всё происходило не просто так. К этой мысли пришли одновременно и Богиня Любви с мужем, когда мой подопечный, упав в ледяную воду лесного озерка, и это в марте месяце, простудился и отлёживался дома. Я же получила приказ: находиться с ним неотлучно.

А как это провернуть, чтобы не пришлось рассказывать, кто я на самом деле и почему ошиваюсь около каскадёра? Ещё подумает, что я – обезумевшая от любви фанатка, и обратится в полицию. А, нет, не обратится, так как может видеть меня только он! Но делать нечего, и я перенеслась к Тому Диксу домой с разными фруктами и лекарствами от простуды по совету Богини Любви.

Я прошла сквозь стену и очутилась в крохотной прихожей, на полу которой вперемешку валялись куртка, джинсы, толстовка, носки и ботинки. На пороге небольшой ванной лежало нижнее бельё, на них расположилось большое мокрое банное полотенце. В самой ванной примостилась мочалка в огромной горе ароматной пены.

Ясно. У каскадёра еле-еле хватило сил принять душ, а потом… Где он сам-то?

Простуженный в хлам Том Дикс нашёлся в спальне. Он бредил, даже сейчас переживая своё неудачное падение. Губы обметались от жара, волосы слиплись, словно он не принимал душ, а улёгся в постель сразу после того, как его выловили из озера. Конечно, я могла бы вылечить его буквально двумя-тремя пассами рук, но всё должно было выглядеть по-настоящему.

Вдруг каскадёр распахнул глаза, а я не успела, да и не хотела уходить из комнаты.

– А, это ты? Ты вестница смерти? Пришла за мной?

– Наоборот. Я – твой ангел-хранитель. – Я решила сразу рассказать всё, чтобы не лгать. Враньё не терплю и не приемлю.

– А разве вы существуете?

– Но я же стою перед тобой, значит, существую. Тем более что только ты можешь меня видеть.

– А, я понял, ты мой бред.

И Том Дикс снова закрыл глаза и провалился в забытьё. Вот и что с ним делать?

Я пошла на кухню, включила электрический чайник, подождала, пока тот вскипит, и залила кипятком порошок, который – всё в одном: и от жара, и от соплей, и от боли в горле. Тщательно размешав получившееся и добавив немного холодной воды, найденной на столе в графине, я вернулась в спальню, села на кровать и, приподняв Тому голову, помогла напиться. Потом укутала его и пошла прибирать и готовить еду. Да, я хоть и ангел, но умею всё делать.

Том Дикс провалялся с простудой, как предполагалось, две недели. Он на короткое время приходил в себя, и тогда мы беседовали. То он рассказывал о себе, то – я. Не знаю, поверил ли он мне до конца или нет, но общение понравилось нам обоим. Даже если повисало молчание в процессе беседы, оно было комфортным и необременительным.

– У тебя есть враги? – спросила я одним вечером.

– В смысле, враги?

– Ну, может, у кого-то ты увёл девушку или отнял роль?

– Нет, не было такого. Я со всеми ладил и лажу, по крайней мере, мне так кажется. А что? Почему ты спросила?

– Потому что все несчастные случаи, произошедшие с тобой, таковыми не являются. Это были попытки убить тебя.

***

Где-то на небесах…

– Дорогая, как ты считаешь, Ирен Вайт правильно сделала, признавшись Том Диксу, что она его ангел-хранитель?

– Думаю, да. Каскадёр не так прост, как кажется. И отговоркам, типа, я тебе друг или преданная фанатка, не поверил бы. Тем более, он уже ранее осознал, что эту девушку видит только он.

– Всё-таки странная и мутная вся эта история с покушениями, тебе не кажется?

– Кажется. Но дело тут не в Томе Диксе лично. Ирен Вайт верно подметила, что, скорее всего, кто-то мстит ему из-за того, что он сам, того не подозревая, наполнен негативной энергией, доставшейся от предков, которой, если поймёт, как, сможет управлять. Его хотят убить, потому что боятся. Надо найти у нас в небесной библиотеке скрижаль о его умерших предках и повнимательнее прочитать её полностью. Судя по энергии, скопившейся в Томе, его предок должен прослыть в веках великим и ужасным.

Отрывки из дневника Тома Дикса:

…я, наверное, сошёл с ума: влюбился в ангела… хотя кто она там на самом деле, неизвестно. Одно я знаю точно, я её люблю!

Она тогда появилась в моей квартире, как сказочное неземное создание: красивая, нежная, хрупкая, и в то же время сильная, упрямая, порой суровая и… жутко умная. Я сначала подумал, что у меня такой сильный жар, что пора или вызывать неотложку (но некому, я живу один), или молиться небесам (хотя я не знаю, кому конкретно, да и не умею). Однако моё видение сначала принесло и заставило меня выпить лекарство, потом, уже почти засыпая, я услышал, как зашумели стиральная и посудомоечная машины, и по телефону кто-то заказывал еду на дом.

Когда я очнулся в следующий раз, мой бред сидел рядом и, сосредоточенно наморщив лоб, считал мой пульс, держа меня за руку. От ангела в ней уже не было ничего: босиком, в спортивных штанах и футболке, с заколотыми, видимо, наспех влажными волосами, с розовыми щеками и серьёзными зелёными глазами. Ангел сама себе кивнула, вероятно, решив, я ещё поживу.

– Конечно, поживёшь, ведь у тебя теперь есть я!

– Ты мысли умеешь читать, что ли? Так я тебе не разрешал!

– Умею, но не читаю. У тебя на лице всё написано. Так, температура немного спала, тебе можно сходить в душ, чтобы не лежать во влажной постели. Иди, а потом поешь.

– Не командуй. А то выгоню.

– Не выгонишь.

– Почему?

– Тебе Богиня Любви и Бог Войны не разрешат.

– А они кто?

– Вот помоешься, поешь, и я тебе расскажу увлекательную историю любви.

– О как. Круто, я сейчас.

Ирен Вайт оказалась очень приятным в общении ангелом. Правда, я раньше не общался с посланницами небес, но если там все такие (а, по словам ангела, Богиня Любви и Бог Войны вообще необыкновенные), то я согласен, пусть она мне помогает. Только… чем? Будет искать маньяка или копаться в моей карме? Господи, я вообще-то о чём?! Кстати, о карме, Ирен, скормив мне очередную таблетку, спросила меня про моих родственников, но я ничего не знаю: мама не рассказывала даже о папе, хотя предполагалось, что он где-то существует. Я ангелу что-то в этом духе и ответил. Та задумалась на секунду, а потом, опять кивнув сама себе, выдала:

– Ты не против, если я тебя зачарую и покопаюсь в твоей памяти?

– Зачаруешь? Это… как гипноз?

– Да.

– Но… тогда ты увидишь мои самые худшие воспоминания подросткового периода. Мне уже стыдно.

– Это когда ты втихаря смотрел порно? – (Я покраснел так, что даже слёзы выступили на глазах. Вот откуда она это знает?! Вот засада). – Нет, это мне не интересно. Я хочу попробовать разбудить твою память предков. Доверишься?

– Ладно. Если это поможет прояснить ситуацию с несчастными случаями… Только… если будет очень ужасно, ты же вытащишь меня обратно?

– Конечно.

– Тогда поехали.

– Ляг поудобнее, расслабься, закрой глаза.

Я послушался, и тотчас прохладная ладонь легла на мой лоб, и от неё во все стороны словно побежали маленькие электрические разряды…

…куро седзоку (традиционный наряд ниндзя). Какая-то школа борьбы в горах. Красивая девушка, внимания которой очень хочется добиться. Так сильно, что я рву жилы, чтобы быть первым и лучшим, как могу. Я задумываюсь, как стать лучше всех в короткие сроки. Краем уха ловлю разговоры о демонических артефактах, заполучив которые, человек становится непобедим.

…глубокая пещера какого-то чудовища. Я, сам не знаю, как, попал в неё. Но что-то меня туда тянет. На камне, покрытом серым мхом, чёрный кристалл. Он мерцает и словно зовёт: «Возьми меня». Я осторожно подхожу ближе. Страшно холодно. Но… я протягиваю руку и беру кристалл. Рука сначала чернеет, и страшная боль разливается по всему телу. Но потом всё проходит. Однако я чувствую, как чужеродная энергия поёт в моей крови. И осознаю, что теперь мне подвластно всё: и смерть, и жизнь, и любовь.

…война. Всё горит: горы, вода, песок, леса. Стоны, крики, множество смертей. И это из-за меня! Теперь я – самый знаменитый чёрный ведьмак. Меня боятся все – и друзья, и враги; мною пугают непослушных детей. Плевать!

…неожиданная встреча с чистой забытой влюблённостью. Оттолкнуть, отказать. Я не смею испачкать её душу своими нечестивыми помыслами. Но она остаётся со мной по доброй воле. Просит уничтожить кристалл. Когда только успел рассказать ей о нём?

…усталость, безразличие. Чернота поглотила всё и всех. Мир у моих ног, но почему-то он мне не нужен. Как и любовь не нужна, потому что я выгорел, ничего не хочу, никуда не стремлюсь. Зачем же она остаётся подле меня, зовёт куда-то, умоляет разрешить помочь? Поздно!

…я хочу, чтобы этот кошмар, именуемый жизнью, закончился. Я подношу кристалл к губам и глотаю его, успев произнести: «Живи, Ирен Вайт!»

…внутри меня взрыв, благословенен миг исчезновения из мира живых… теперь уйдут боль, ненависть, тоска, любовь…

– Том, Том, очнись! Пожалуйста, очнись!

Что это? Тёплые слёзы на моём лице перемежаются с нежными осторожными поцелуями. Я опять брежу?

***

Где-то на небесах…

– Вот видишь, дорогая, карма настигла каскадёра в энном поколении. Его прапредка ненавидели и боялись все: и люди, и небеса.

– Да, но ты понял, кто та единственная, кто осталась подле него и защищала до самого конца?

– Конечно. Ирен Вайт вознеслась сразу после того, как погиб её любимый, потому что они погибли в один день: только один стал ангелом-хранителем, потеряв память, а второй… Потребовалось много времени для его перерождения. Но… видимо, их любовь такая же сильная, как и наша с тобой, если через столько веков Вселенная позволила им встретиться и закончить то, что они не успели, погибнув так рано.

– Да, это и хорошо, и грустно. Ну, с кармой мы разобрались. Однако остался нерешённым всё тот же вопрос: кто так отчаянно желает смерти каскадёру?!

– Не волнуйся, мы всё выясним. Ирен Вайт не даст плохому случиться с Томом Диксом, особенно после того, как всё вспомнила.

 

Отрывки из отчёта Ирен Вайт:

 

Дан Енд… Почему в голове крутится это имя? Почему оно ассоциируется со словом «предатель»?

Я не досмотрела… отвлёкшись (вернее, меня намеренно, как я сейчас понимаю, отвлекли) буквально на секунду. И бутафорский выстрел оказался настоящим. Стрела уверенно вошла в грудь, не знаю, куда. И ты упал. Я через мгновение рухнула подле тебя на колени. Запретив вытаскивать стрелу прямо в павильоне, где снимался тот эпизод, потребовала, чтобы тебя отвезли в храм Богини Любви. На меня все посмотрели, как на идиотку, а режиссёр заорал, мол, какой, к чертям собачим храм, Тома Дикса надо срочно доставить в операционную.

Тогда я просто сама поднялась на ноги, взяв тебя на руки (вот когда пригодилась ангельская сила), применила ко всем присутствующим чары забвения и заморозки, которые продлятся десять секунд, и, став невидимой, воспарила к потолку и вылетела в окно, поспешив к храму.

Я верила в Богиню Любви как в себя. А если вдруг, ну, всё может быть, у неё не получилось бы, то так же абсолютно я верила и в Бога Войны. Они оба понимали меня, потому что сами выстрадали, вырвали у вечности и обстоятельств, складывавшихся не в их пользу, у людской ненависти и зависти, свою любовь вне времени и пространства.

– Ты выживешь, и я заберу тебя у этого мира себе. Мы оба заслужили это, тем более что ты сказал, что любишь меня.

***

– Ирен Вайт, кто такой Дан Енд? Почему после того, как ты покопалась в моей памяти, меня буквально преследует это имя? Что он сделал и кому?

– Он тот, кто, как оказалось, был влюблён в меня, и пытался всеми правдами и неправдами сделать меня своей. А когда понял, что я никогда не отвечу на его чувства, затаил страшную ненависть на тебя. И эта ненависть передавалась из поколения в поколение в рассказах и чёрных клятвах, мол, однажды мы уничтожим всех Диксов. Он тот, кто был виновен, пусть и косвенно, в гибели твоего предка, чьи воспоминания ты и увидел.

– Так ты любила того Тома Дикса и не захотела жить без него?

– Да.

– Понятно,– каскадёр как-то уж очень печально вздохнул и перевёл потухший взгляд на окно, за которым разгорался шикарный закат.

– Что-то случилось, о чём я не знаю? – я забеспокоилась. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Нормально. Просто я вдруг понял, что мне с тобой ничего не светит.

– В смысле? Что ты пытаешься сказать?

– Я люблю тебя, Ирен Вайт. Но… забудь. Это не повлияет на наши дружеские отношения. Кто он, мой такой ужасный, пугавший всех предок, и кто я?! Между нами пропасть.

– Том, послушай!

– Не надо… Замолчи, пожалуйста. Кстати, возвращаясь к Дану Енду… У нас есть техник, который отвечает за всю экипировку каскадёров. Он не может совершено случайно оказаться родственником того Енда? Но… Этот парень хороший и добрый. Он всем всегда помогает. Даже порой остаётся работать сверхурочно, хотя его об этом никто не просит. Ведь он не может быть тем, кто хочет моей смерти?

– Не знаю. Я послежу за ним.

Том Дикс не захотел меня слушать. А зря! Мне хотелось поведать ему, что его предка и его нельзя сравнивать. Они не похожи и жили в разное время. Хотя… и общих черт у них немало: горячность, порывистость, чувство долга, забота и… моя любовь к ним обоим. Да, я влюбилась в нынешнего Тома Дикса, но он не дал мне сделать признание, не захотел, закрывшись в себе. Такой же дурной, как и тот. Вбил себе в голову, что его чувства безответны, и всё тут.

Я решила пока больше не поднимать этот вопрос, а разобраться со всеми покушениями разом. Для этого я теперь больше времени проводила не с каскадёром, а со вспомогательным стаффом: чем могла, помогала; слушала их страшилки и предрассудки по поводу тех или иных трюков и пыталась понять, как убийце раз за разом удавалось провернуть свои покушения так, чтобы об этом никто не узнал. Во-первых, для этого надо было иметь много свободного времени тогда, когда тебя точно никто не увидит и не помешает. Во-вторых, человек должен хорошо разбираться в оборудовании и знать, где и как сломать, чтобы сам каскадёр, надевавший на себя то же, к примеру, альпинистское снаряжение, ничего не заметил. Или… внушить тому, что всё в порядке. Не околдовал же убийца Тома, в конце-то концов. Я бы почувствовала на Диксе любую магию.

Как ни крути, а Дан Енд идеально подходил на эту роль. Но… Никто никогда не жаловался на парня. Наоборот, все всячески хвалили и просили, чтобы за снаряжение отвечал именно он.

Тогда я попыталась взглянуть на это ни со стороны чувства мести, а наоборот. А если в этот раз вселенная в очередной раз выкинула свой фортель, чтобы посмеяться над всеми, и Дан Енд не мстил каскадёру, а тупо завидовал его известности, потому что сам хотел стать каскадёром, но у него не получилось. Стоило мне поменять угол обзора, и… я оказалась права.

У Дана Енда от чёрной зависти поехала крыша, и он стал мстить, сначала пакостничая по-мелкому, а потом, видимо, решил убить каскадёра, мол, погорюю на твоих похоронах, и меня отпустит.

В тот роковой день снимали сцену из средневековой дорамы, где претенденты на руку красавицы должны показать свои силу, ловкость и смелость. Пятерым участникам состязания нужно было протащить на определённое расстояние телегу, нагруженную камнями; потом попасть стрелой в яблоко, сливу и виноградинку. И, наконец, постараться пробить стрелой защиту противника как можно точнее к красной точке, нарисованной на ней. Стрелы были специально затуплены и застревали в защите. Никто и помыслить не мог, что в Тома Дикса полетит настоящая боевая стрела.

Мне почему-то подумалось перед съёмками этого эпизода, что проблема возникнет ещё с телегой и камнями, но там всё обошлось. Наступил третий этап соревнования женихов. Дан Енд протянул оппоненту Тома Дикса лук и стрелу. Я проверила её. Всё было нормально. Тут сзади вдруг раздался крик: – Кобра! Осторожнее! Откуда она здесь?

Я поспешила на шум и действительно увидела, как по полу ползла здоровенная такая кобрища прямо на девушку-гримёра. А та вместо того, чтобы убежать (и она бы успела), замерла и смотрела на этот ужас, совсем как зачарованная взглядом змеи птичка. Кидаться заклинаниями в присутствии людей я не могла (мне и так пришлось внушить режиссёру, что я его самый младший помощник, чтобы как-то оправдать своё появление на площадке), поэтому просто побежала к твари и, пока она не успела обернуться ко мне, ловко прижав рукой за шею, как опытный змеелов, подняла извивающееся тело и задушила. Все захлопали и кинулись меня благодарить. А потом снова раздались крики опять же за спиной:

– О боже! Том Дикс! Нет! Да не стойте вы, сделайте хоть что-то.

Я узнала голос Енда. В голове билась на повторе одна-единственная мысль: «Как и когда он сумел подменить стрелы?»

***

В храме было тихо, лишь чадили свечи. Пахло цветами и прелыми фруктами. Я опустила тело Тома Дикса к подножию статуи Богини Любви и громко произнесла:

– Проси чего хочешь. Забери мою никчёмную жизнь и развей мой прах над самыми жуткими местами, только спаси его!

За спиной раздались аплодисменты, и голос Бога Войны произнёс:

– Ирен Вайт, ты прямо, как я. Хоть к дьяволу в пасть, лишь бы спасти возлюбленного. Браво! Дорогая, ну, что, поможем?

Статуя Богини Любви покрылась серебристой пеленой, задрожала, свечи вспыхнули ярче, и вот уже с постамента ко мне шла несравненная Богиня.

– Конечно, поможем. Настоящая любовь – редкость в нашем мире, особенно та, которая – жертвенная. Ирен Вайт, ты просила забрать у тебя жизнь в обмен на жизнь Тома Дикса. Но ты подумала о том, каково будет ему без тебя?

– Естественно, нет, – вместо меня ответил Бог Войны, – она же сейчас в отчаянии и шоке. А ты здорово придумала, дорогая!

– Ты уже знаешь, что я хочу предложить Ирен?

– Знаю, потому что у меня были века, чтобы изучить тебя в прямом и переносном смыслах, моя любовь.

– И… и как тебе моя идея?

– Великолепно!

Я перевожу взгляд с одного на другого и не понимаю ничего.

– Ирен Вайт, за то, что не уследила за своим подопечным, ты будешь наказана… – (Я почтительно склоняю голову перед Богиней.) – Я навсегда отправляю тебя на землю и приговариваю неотлучно находиться с твоим будущим супругом, дабы помогать ему во всём и в горе, и в радости. Жить вы будете очень долго и очень счастливо, а насчёт – умрёте… Я ещё подумаю над этим вопросом, ведь впереди у вас… вечность. Да будет так!

Богиня Любви подходит к мужу, берёт того за руку и… всё исчезает: и боги, и храм, и Том Дикс, и я…

…чтобы открыть глаза в квартире каскадёра, который лежит в постели рядом со мной (точнее, его голова на моём плече) и мирно дышит во сне. На груди повязка с запёкшейся кровью. И я отчего-то уверена, что рана практически затянулась.

Я решаю не дожидаться, пока моё чудо проснётся, не хочу терять ни секунды. Я осторожно поворачиваю его голову ладонью к себе и приникаю к губам... Том Дикс во сне мне отвечает. Мы целуемся долго, очень долго, а потом каскадёр открывает глаза и смотрит на меня.

Я смотрю ему в глаза и произношу:

– Том Дикс, я люблю тебя!

 
…через несколько часов…

– Ирен, а что случилось? Опять несчастный случай на площадке?

– Да, любовь моя, – я заговорила как боги. – И тебя уволили!

– Уволили… И…

– И теперь мы отправимся путешествовать. Но сначала посетим храм Богини Любви. Помнишь, я тебе рассказывала о ней и её супруге?

– А, та красивая легенда…

«Это мы-то легенда?!» – я буквально слышу недовольство в голосе Бога Войны.– Да. Там мы и поженимся.

– Поженимся?

– А ты против?

– Я только «за». Но сначала… поцелуй меня…

– Как пожелаешь, мой дорогой.

 1.«Каскадеры» (англ. Stunts) – американский детективный фильм-драма 1977 года.

2.«Трюкач» (англ. The Stunt Man) – приключенческий фильм, чёрная комедия режиссёра Ричарда Раша, вышедший на экраны в США в 1980 году. По роману Пола Бродера.

3.«Чудовище» – французская кинокомедия с Жан-Полем Бельмондо в двойной роли 1977 года.

4.Информация взята с сайта https://edunews.ru/professii/obzor/tvorcheskie/kaskader.html© edunews.ru