Бронзовый ве

к

Младенец – человек?
А юноша?
А я?
И если это так,
то нас, похоже, трое.
Мне стены и полы
вседневно говорят,
что я – совсем один
под памятью конвойной.

Клубки охотных змей
ютятся по углам,
сверчковый менуэт
неотделим от комнат,
и призраки сосут
для забытья кальян
и лгут, когда соврут.
что ничего не помнят.

Картина на стене –
кедровый парапет,
т скалы слезы льют
в подставленную чашу.
На свете ничего
непоправимей нет,
чем одиночество
в людской – из бронзы – чаще.


Рецензии