Любимый деда

(Посвящается моему дедушке. Основано на реальных событиях...)

Он посидит ещё чуток в ногах дитяти -
Любимой правнучки своей, без лишних слов,
Потом поправит одеяло на кровати,
Чтоб увидать пришлось немало дивных снов.

- Не уходи, любимый деда, хоть минутку
Свои истории поведай детских лет...

А дед, бывало, разойдётся не на шутку,
Потом поди скажи, что памяти, мол, нет.
Ведь много в жизни на веку своём отведал,
Даёшься диву, как сумел всё то пройти.
И от того готов был он к любым беседам,
Чтоб в чистом сердце слово доброе найти.

- Ну, чем, родная, мне с тобою поделиться,
Что б тебе выбрать из былого помилей...

А сам листает старой памяти страницы,
Где было время в жизни ярче и светлей.
И он начнёт о чём-то просто так, навскидку:
Про лес косматый, про поляны и ручей...
Конечно, вспомнив дорогого друга Витьку,
С которым гнёзда подчищали у грачей
И выливали норы сусликов водою,
Ведь в голодуху их смачнее не сыскать.
А шкурок дюжина - два сахара с мукою
(Легко на ферме можно было обменять).
О том, что дед уже в семь лет бывал кормильцем
Малышка знала, но ей было не понять,
Чего порою в его сны приходят лица,
И от чего тайком он слёз не мог сдержать.

- А, как бывало, заметёт по саму крышу...
Жаль, на двоих нам с браткой валенки одни...

И, приукрасив, он шипнёт и чуть задышит,
Как та метель, сурово вывшая все дни.

- А как пойдёшь к реке, а там тебя встречают
Ну, те, русалки, что крутили хвост кольцом.
- Так не бывает их...
- Бывают, я-то знаю...

И улыбнётся, глядя в милое лицо.

- А из игрушек были "бабки" - что костяшки
Да деревянный конь-качалка... Нам судьба
Не целовала в лоб немытые мордашки,
И жизнь тянулась год за годом, как борьба...
Нас было шесть в семье, я младшим оказался,
Когда война пришла внезапно на порог,
Когда погожий летний день в лучах купался
Ржаного солнца, что похоже на пирог.
Отец погиб, а с ним и брат, что был постарше...
Я помню, как боялась мать при нас всплакнуть.
Никто не знал тогда, как быть, что будет дальше,
Как жизнь прикажет продолжать нелёгкий путь...

Дед замолчал... Лишь стук часов был слышен с кухни,
Что разбавлял в гнилом полу мышиный хруст.
Вдруг огоньки в его глазах слегка потухли,
И опустилась в тишине печальной грусть.
Он не заметит, как был скован нежной сонью,
Что натянула сверху звёздный потолок,
И как сопела внучка под его ладонью,
Уткнувшись носиком в подушки уголок.

- Спи сладко, внученька, а сон пусть будет райским,
Где колыбельную тебе споёт луна, -

Он ей прошепчет с доброй дедовскою лаской, -

Пусть тебе в жизни не встречается... война...

И тихо тапочки зашоркают из спальни
Да прям до шкафчика, где добрых двести грамм,
Что сохранились с прошлых праздников пасхальных
И кочевали впредь от бабки по углам.
Он глубоко вздохнёт, на жизнь притом ругаясь,
И перекрестится при стухнувших свечах,
Чтоб опрокинуть чарку, в мыслях где-то каясь,
Что вновь судьба тревожит душу сгоряча.

- Переживём, пошто нам плакать, уж довольно.
Ещё сумеем мёду сладкого испить,
Пускай порою в левой части давит больно,
Мы всё пройдём, ведь надо правнуков растить...

И побредёт уж спать к своей родимой бабке,
Что побранить его порой совсем не лень.

- Что, уложил?
- Да, спит родная, шибко сладко.
И слава Богу! Завтра будет новый день...

>М<