Ян Лехонь. Геростратам

Геростратам

В близлежащей Софии, в дальнем Вашингтоне,
нильскими самумами, сибирской порошей
милями да вёрстами посевает Польша-
жалость и посмешище в тёрновой короне.

Что солдат увечная после службы трудной—
христа ради б по міру за краюху пела—
вышла Польша матушка после трёх разделов,
побрела, безногая каторжница, в ру'дник.

Девушка, забывшая матушки науки,
промотав наследие, заплутав путями,
с памяти надеждами кормится- из ямы,
на чужих горбатится не даваясь в руки.

Слышу в плаче осени грязной, неопрятной,
в листопадном шелесте ржавленых каштанов:
плоти новой жаждет та- не костей курганов,
упырём взывает к нам- робким? геростратам:

-Королевские дворцы жгите и дробите:
в мраморе вам проку нет, мрамор для надгробий,
нам гранитные к лицу, как полуевропе;
класношу же в пруду скопом утопите.

Портики театров ли, лоджии музеев
в щебень бей, круши- не жаль мёртвых декораций:
полно мумии глядеть, час живым стараться;
настоящее- добро, будущее- сеять.

Если Килинский герой вам в укор воскреснет
и урок вам преподаст, удавите деда,
труп оставьте псам- свои делайте победы-
кровь не высохла пока петь живые песни.

Полно доблесть ворошить пополам со страхом,
горько плакаться гольбе пафосной калике,
зиму бабе пополам с кровью вашей- дикой,
а весной весною б жить, пусть Отчизна прахом.

День и ночь с ума нейдут кровь, огонь и солнце;
в вечный сон впала б- стара, молоды безумцы:
им, вандалам от земли, стоит лишь очнуться
долго ль, коротко крушить- новая ль проснётся?

перевод с польского Терджимана Кырымлы
автор напутал со второй строфы: то солдат- Польша, то девушка, затем эта Польша среднего рода обращается то к одному герострату, то ко многим, и брюзжит как старуха- пришлось отчеканить за автора, прим.перев.


Herostrates

Czyli to bedzie w Sofji, czy tez w Waszyngtonie,
Od egipskich piramid do sniegow Tobolska,
Na tysiaczne sie wiorsty rozsiadla nam Polska,
Papuga wszystkich ludow — w cierniowej koronie.

Kaleka, jak beznodzy zolnierze szpitalni,
Co beda ze lza wieczna chodzili po swiecie.
Taka wyszla nam Polska z urzedu w powiecie
I taka sie powlokla do robot — w kopalni.

Dziewczyna, na matczyne niepomna przestrogi,
Nieprawny dobr sukcesor, oranych przez dzieci,
Robaczek swietojanski, co w nocy zaswieci,
Wspomnieniem dawnych bogactw zyjacy ubogi.

A dzisiaj mi sie w zimnym powiewie jesieni,
W szelescie rdzawych lisci, lecscych z kasztanow,
Wydala kosciotrupem z pod wszystkich kurhanow,
Co czeka trwozny chwili, gdy cialo odmieni.

O! zwalciez mi Lazienki krolewskie w Warszawie,
Bezduszne, zimnym rylcem drapane marmury,
Pokruszcie na kawalki gipsowe figury,
A Ceres klosonosna utopcie mi w stawie.

Czy widzisz te kolumny na wyspie w teatrze,
Co widok mi zamknely daleki nasciezaj?
Ja tobie rozkazuje! W te slupy uderzaj
I bij w nie, az rozkruszysz, az slad sie ich zatrze.

Jezeli gdzies, na Starem pokaze sie Miescie,
I utkwi w was Kilinski swe oczy zielone,
Zabijcie go! — A trupa zawleczcie na strone
I tylko wiesc mi o tem radosna przyniescie.

Ja nie chce nic innego, niech jeno mi placze
Jesiennych wiatrow gedzba w polnagich badylach,
A latem niech sie slonce przeglada w motylach,
A wiosna niechaj wiosne, nie Polske, zobacze.

Bo w nocy spac nie moge i we dnie sie trudze
Myslami, co mi w sercu wzrastaja zwatpieniem,
I chcialbym raz zobaczyc, gdy przeszlosc wyzeniem,
Czy wszystko w pyl rozkrusze, czy... Polske obudze.

Jan Lechon