Ночевал под дождем безработный ангел

Ночевал под дождем безработный ангел.
"В мире есть еще много вакантных мест",-
Ему грустно сказали в отделе кадров,-
"А на небе, и вправду, работы нет, -

Опадает листва меж аллей Эдема,
На воротах уныло висит замок -
Со времен Назарета и Вифлеема,
Пересечь те ворота никто не смог.

И напрасно ключами гремит апостол,
От бессонницы мучась, бродя в саду, -
Ожидая, что чья-то  прямая поступь
Вдруг нарушит небесную пустоту.

К нам никто не придет. Даже бог покинул
Райский сад, переехав еще весной.
Этот кризис пока никого не минул,
Мы пришлем благодарственное письмо."

Ангел вышел за дверь и попал на землю,-
Крылья сдав перед этим в рай.мат.отдел
Не дослушав о том, что он, мол, не первый,
Сокращение штата, таков удел.

И пошел вдоль дорог, городов  и кладбищ, -
"Есть ли праведник где-то? Ведь должен быть.
Говорил же на небе наш самый старший -
Неисповедимы мои пути."

Повторял про себя безработный ангел.
Но творилось кругом черти знает что...
Он смотрел на людей, ставших лишь товаром
На стремительном рынке своих грехов.

На чудных прихожан, что почаще многих,
Ропотали на Бога, плевали в след,
Тем немногим, что выбрав свою дорогу
По другому смотрели на белый свет.

И грешны даже люди в монашьих рясах,
Ни за что им в Эдем не достать билет...
Кто  отмоет от черной слоеной грязи,
Неудачное Божье творение?

И отчаявшись, ангел промозглой ночью
Завалился в  трактир, попросил вина:
"-Эй, трактирщик, ну что ты таращишь очи?
Будто с неба упавшего увидал?"

Ничего не ответил трактирщик, только
До утра подливал в  ангельский стакан
Пока тот не разлил все вино на стойку, -
Он был молод.Бескрыл. И безбожно пьян.

Наркодилеры, шлюхи, воры, убийцы, -
Здесь Гамора, Содом и четвертый Рим
Если ангелу дать хорошо напиться,
То и черт не рискнет потягаться с ним.

И он пил шесть ночей. На седьмую сдался, -
С каждым ангел прожил за те ночи век,
И рыдал и кричал, и до слез смеялся,
И подраться успел с кем-то во дворе.

Так и встретил в канаве восьмое утро.
Опустел за неделю лихой трактир.
И с той самой похмельной своей  минуты,
Ангел вдруг по другому взглянул на мир.

Божий сад обречен, как и вся затея
Отделять повсеместно добро от зла,
Не бывает лишь праведных и злодеев,
Оттого обезлюдели небеса.

Для чего же он дал нам свободу воли?
Оттого ли вкус яблок так сладок был?
Что весь смысл обретенной земной юдоли
Выбирать между "злым" и "не очень злым".

И оправившись в ночь от хмельной недели,
Ангел снова пошел в кадровый отдел,
Но не в тот, где недавно захлопнул двери, -
Перед ним появилась другая цель.

"-Да вы с опытом? Значит, вы в курсе дела," -
Ему руку пожал самый главный босс -
"Мы же с вами коллеги,  ведь я был первым
Кто уволился с неба, и вот вопрос,

Если профнепригодность - то не согласен,
По инструкции ангельской я служил,
Просто  кто-то сказал будто я опасен
И идеями вредными одержим.

С этим спорить грешно, ну а я поспорю
Как холодного разума гордый сын.
Сам создатель вдохнул в нас свободу воли,
От чего же сердиться, что мы вольны?

Представлял ли вообще  он на самом деле,
Как должны его детища дальше жить?
Я же дал им лишь то, что они хотели.
Не желая плохого для их души.

От искры разгорается жар напалма
И бежит первобытный глубинный страх
Унося за ограды унылых храмов,
Все что было святыней в его руках.

Потому я уволен. А  сад пустует.
Разве в том состоял изначальный план?
Впрочем, ладно, всего не упомнишь всуе, -
Ты готов подписать трудовой контракт?"

И кивнул головой обреченно  ангел:
" - Мой автограф поставлен, и что теперь?
Я во время своих ангельских скитаний,
Видел всякое, знаешь ли,  и поверь,

Всюду просто бардак, -  на земле и в небе,
А меня не влечет бесполезный труд....
Слышал будто в твоей  огненной геенне
День за днем показатели лишь растут.

Я, спустившись, увидел людские сонмы,
О которых мечтают врата небес.
Ты и вправду считаешь, они достойны,
До скончания времени быть в огне?"

"-Ад земной - настоящий, а здесь лишь пристань
Изможденных и преданных кем-то душ", -
Отвернувшись к окну произнес Денница,-
"А огонь тут, поверь мне,  совсем не дюж.

Хуже чем на земле, им уже не станет,
Боль земная, что жала ста тысяч игл,
А безвременье все по местам расставит
И к геенне привыкнешь, на раз-два-три.

Я не сам заработал зловещий имидж,
Постаралась и паства, и мой отец.
Если в зеркале что-то ты ясно видишь
То не в зеркале дело же, наконец?

Что еще хочешь знать ты о нашем мире?"
Дьявол сел у окна и зажег камин, -
"- Ничего, отче, знать не хочу отныне,
Я узнал все, что нужно. Позволь идти."

Ему тихо ответил уже не ангел,
А трудоустроенный штатный  бес.
Крепко руку пожав, улыбнулся дьявол, -
"Что ж пойдем, покажу тебе, что тут есть."

Вдоль алеющих рек, под огнем и пеплом,
Они молча брели, не сбавляя шаг,
И  сияли божественным опереньем
За их спинами ангельские крыла.