***

Таков этот год, что труха и хлам даны нам с лихвой, блуждающим (больным, изувеченным) по волнам, в надежде найти пристанище.
Похоже, что смерть мне не так страшна, как раньше, когда околицей к порогу незваною гостьей шла — и жатвы кровавой вольницей. Ни богов не боюсь, ни чёрта я — их поймаю да брошу в море.
Только сердца боюсь я чёрствого: нет в нём места чужому горю.


Рецензии