Cow

День весь день во мне белел,
снегом выпавшим хрустел.

Не постоянно,
а смогом бледных смол,
как будто завтра будет тоже белым-бело.
Нет, неряшливо
и рассыпая плохо.
Сюртук засаленный и сала много, много.
Так как мы касаемся
друг друга поля простынями,
и шаляй-валяй,
но что-то снова движет нами.

Он хрустел, белел и галстук пестрый сдвинут влево.
Ничего не успел и рыжий волос – осень в невод.

А невод тянет
и на беду,
да невод, удочку как папиросу жгут
без вопросов,
ответы тоже никому как ботинки жмут.
Для беспокойства
сыр «Дружба» тоже по снежинке льют
для никого,
мы тоже все никто, пойми.

Но, что было плачет,
так ничего не понимая,
и к тебе, хохмач,
сливочным сыром расцветая,
и куснув луну, зная, что она не святая,
снова «му» и «му», всех коров песня простая.

Ничего, что просто мел, у доски историй нет,
день белел, еще белел, я вопрос, а ты ответ.

А сегодня
ты в моем телефоне!
Я сжимаю его рукой как компас.
Каким магнитом мы друг к другу закрепленные?
А сегодня
воспоминания о вчерашней ночи
и твой хрустящий как снег голос.
Ничего, что мел,
мы без черни с Богом обсужденные
между слов
и что-то плачет скрипка, голос оробел.

Мне вообще по х уй на стихи,
я совсем не хочу читать буквы черные.