Tennyson Теннисон From In Memoriam Proem

Strong Son of God, immortal Love,
         Whom we, that have not seen thy face,
         By faith, and faith alone, embrace,
Believing where we cannot prove;

Thine are these orbs of light and shade;
         Thou madest Life in man and brute;
         Thou madest Death; and lo, thy foot
Is on the skull which thou hast made.

Thou wilt not leave us in the dust:
         Thou madest man, he knows not why,
         He thinks he was not made to die;
And thou hast made him: thou art just.

Thou seemest human and divine,
         The highest, holiest manhood, thou.
         Our wills are ours, we know not how,
Our wills are ours, to make them thine.

Our little systems have their day;
         They have their day and cease to be:
         They are but broken lights of thee,
And thou, O Lord, art more than they.

We have but faith: we cannot know;
         For knowledge is of things we see;
         And yet we trust it comes from thee,
A beam in darkness: let it grow.

Let knowledge grow from more to more,
         But more of reverence in us dwell;
         That mind and soul, according well,
May make one music as before,

But vaster. We are fools and slight;
         We mock thee when we do not fear:
         But help thy foolish ones to bear;
Help thy vain worlds to bear thy light.

Forgive what seem'd my sin in me,
         What seem'd my worth since I began;
         For merit lives from man to man,
And not from man, O Lord, to thee.

Forgive my grief for one removed,
         Thy creature, whom I found so fair.
         I trust he lives in thee, and there
I find him worthier to be loved.

Forgive these wild and wandering cries,
         Confusions of a wasted youth;
         Forgive them where they fail in truth,
And in thy wisdom make me wise.

Из цикла «In Memoriam A. H. H.»
Вступление

Бессмертный дар Творца, Любовь,
Тебя, светило дня и тьмы,
На веру принимаем мы
Своей единственной судьбой;

Ты в людях, тварях Жизнь творишь;
Ты Смерть творишь; но и стопой
На череп, созданный Тобой,
Владыка, встала и стоишь.

Ты не оставишь в прахе нас:
Ты сотворила нас (зачем?)
Не для того, чтоб стал ничем
Наш дух и разум в смертный час.

Святая, мнишься нам земной,
Ты — наш божественный кумир:
Желаний наших тайный мир
Принадлежит Тебе одной.

На миг — вселенным нашим срок,
На миг, и вновь — в небытиё:
Мы пыль в сиянии Твоём,
А Ты светило наше — Бог.

Своей судьбы не можем знать;
Мир наших знаний — мир вокруг;
Но верим — дело Божьих рук
Твой свет: так дай ему сиять.

Чем больше знаем мы, тем в нас
Благоговение сильней;
Душа — и ум в согласье с ней —
Звучат торжественней сейчас,

Чем прежде. Но глупей нас нет:
Храбримся, пойманные в сеть;
Так помоги глупцам терпеть;
Дай суетным — снести Твой свет.

Прости, что мнил в себе грехом,
Что я богатством прежде чтил;
Людским достоинствам кадил,
Был, Бог мой, не к Тебе влеком.

Прости мне скорбь о том, кто был,
Твоё созданье, столь красив;
В Тебе он, верю, будет жив,
Чтоб я его сильней любил.

Прости ошибки юных дней,
Мой плач о том, кого здесь нет;
Прости несвязный этот бред,
Даруя мудростью Твоей.

Перевод С. Федосова