Женщины войны

Я - женщина. Пред женщиной же преклоняюсь.
И неустанно постоянно поражаюсь
Терпенью их, и силе, и любви.
О, Господи, ты нас благослави!
Куда ни кинешь взор,
Всем мнениям наперекор,
Без женщин в мире ничего не происходит.
И только их рука порядок и наводит.
Женщина - царица, женщина - политик.
Женщина - прекрасный аналитик.
Учёный, врач, доярка и учитель.
В тяжёлых состязаньях - победитель.
Лётчицы, актрисы, юрист и тракторист
И, конечно, весёлый гармонист.
Но есть особый клан страны-
Это женщины войны.
Они прошли кромешный ад,
И не было таких преград,
Которые могли их повернуть назад.
На поле боя и в тылу.
И во вражеском плену.
В оккупации глубокой,
Жизнь была тогда жестокой...
Осень. Ночь. Начало ноября.
Замёрзла не совсем ещё земля.
И снег лежал, но слой был тонким,
Зато мороз бывал уже и жёстким.
У леса, на краю деревни,
Изба стояла, закрыты ставни.
Внутри, в полнейшей темноте
Женщина, в присущей ловкости и быстроте,
Одевшись, как можно потеплей,
Взглянула на спящих сыновей.
Взяла льняную торбу, крепкий нож,
Тихонько вышла в безлунну тёмну ночь
Пригнувшись, стала пробираться к полю.
Кляня те ужасы, что выпали на долю.
Детей ей завтра нечем накормить,
Картошки мёрзлой в поле надо бы нарыть.
В деревне на постое фрицев нет.
Но много всем приносят бед,
Приезжающие часто полицаи,
Регулярно обыскивают все дома, сараи.
Что им понравится, то конфискуют.
Потом у старосты пируют.
Вот женщина до поля добралась,
Выбралась из зарослей, на землю улеглась.
Проползла немного, снег руками разгребла,
Достала нож, бить мерзлоту им начала
Побьёт, побьёт, руками разгребёт,
Нащупает картошку и в торбу кладёт.
Долго так трудилась, закоченели руки.
И сил уж нет от такой муки.
Но торбу всё ж наполнила она,
И вдруг ей показалось, что не одна.
К земле сильней прижалась, затаилась
О детях сразу мысль забилась.
Прислушалась. В тиши донёсся стон,
А может от холода уж клонит в сон.
Нет.Вот опять звук повторился.
Не уж-то враг здесь где-то притаился?
Уходить. Бежать скорее надо!
А вдруг там позади уже засада?!
И тут к ней донеслись слова:
"Мама, мамочка, мертва я иль жива?"
И женщина ползти на голос стала,
Торбу из рук своих не выпускала.
О чудо! Тучи в небе расступились,
Луна ярко засветилась.
И взору женщины вдруг девочка предстала.
Лежала на спине,к груди свёрток прижимала.
Глаза закрыты,а губы что-то там шептали,
А телеса её зловещим жаром полыхали
В бреду плакала,рвалась куда-то,
В кулачке пожухлая трава зажата.
Только к  свёртку дотронулась руками,
Глаза девчонки распахнулись, наполнились слезами.
"Мама,мамочка,ты пришла за мной?
А как же Ванечка, сыночек мой?"
И свёрток вдруг зашевелился,закряхтел
На горячем теле матери пригрелся, не шумел.
"О,Боже,девочка,как оказалась здесь?
А,если б не пришла сюда я днесь?"
"Уж сама теперь не знаю,кто я и откуда.
Но помню,что жизнь мою сгубил фашист иуда"
Слова давались ей с большим трудом.
И вот,что она поведала потом.
"Отец погиб,фашистов истребляя,
И многим доля выпала такая.
Мы жили с мамой с душевной болью,
И помогали нашему подполью.
Но мразь какая-то фашистам сделала донос,
Пришли к нам,устроив обыск и допрос.
На  мать кричали,пугали,сильно избивали,
Потом с распросами ко мне пристали.
И фриц один с поганой рожей,
Рукой мне по лицу провёл шершавой кожей.
Вдруг резко так рванул на мне одежды,
Грудь оголилась,на спасенье нет надежды.
Блеск в глазах и  мерзких рук прикосновенья,
В намерениях подлых нет сомненья.
Мать вырывалась и кричала:"Меня возьмите.
Сволочи,дитя невинное вы отпустите!"
Гад приказал  сорвать оставшиеся лохмотья.
Остервенело билась и кусала руки этого отродья.
Терпела боль и стыд,ужасающую муку
Он взял меня,как кобель  суку.
Истошный крик мой их смешил,
Мать вырвалась,но выстрел её остановил.
Потом меня пустили по рукам,
По адским огненным кругам.
Долго ль длились истязанья?
Не знаю. Была я без сознанья.
Очнулась тёмной ночью,кто-то звал.
Пытался приподнять,тихонько окликал.
Соседка-бабушка пробралась с заднего двора,
Через кладовку,где хранили мы дрова.
С большим трудом всё ж удалось подняться.
И потихоньку к бабушке добраться.
На утро дом спалили наш до тла.
Для всех я вместе с мамой умерла.
В подполье прятала  меня соседка,
Выхаживала долго,выпускала редко.
Четыре долгих месяца прошло и вот,
Стал расти у  меня живот.
Бабушка приготовила из трав настой,
Чтоб вытравить плод из утробы долой.
Ночью сквозь тревожный полусон,
Я почувствовала,как шевелится он.
Тихонько плача,и жалея невинное дитя,
В узелок еды,кое-какие пожитки закрутя,
От бабушки сбежала в нОчи темноту,
Бежала к лесу целую версту.
В лесу присела,передохнула,отдышалась
Не знаю,как ни в чьи я руки не попалась.
Долго шла,падала,от страха замирало сердце.
Но сил мне придавали мысли о младенце.
И долго так бродила по лесам.
Иногда я выходила к деревням.
К крайним избам пробиралась,
Ничем,что мне давали,не гнушалась.
Еды немного,драные вещички подавали,
И восвояси быстро отправляли.
Опасность надо мною нависала много раз,
Но будто кто хранил меня невидимый для глаз.
Осень наступила,а следом холода.
Вот это ведь да злейшая беда.
В  сентябре  исполнилось мне 15 лет,
Но места на земле мне видно нет.
Родила мальчонку пару дней назад.
На удивление легко и в снегопад.
Укутала,для этого приберегла тряпицы,
Пожухлую траву ему жевала и снеговой водицы.
Но кровь с меня течёт не переставая,
Последние все силы отнимая.
Решилась вот пойти в деревню рядом,
Упала здесь на поле я с закатом.
Чувствую, как жизнь покидает моё тело.
Невидимый хранитель вас привел
умело.
Молю спасите Ванечку,сыночка моего.
Его дороже нет ведь у меня и ничего.
"Ты хочешь,чтоб фашистское отродье я растила?
Нет. Не бывать тому. Как ты его носила?!"
И только немного отошла в ночную тьму,
Ребёнок громко закричал,пошла к нему.
Почувствовал,что стал он сиротой.
Не смогла оставить,забрала с собой.
Быстро так к избе  своей  добралась.
Младенца накормить и перекутать собиралась.
"Мама,ты где была?" - раздался голосок.
Это старший пятилетний её сынок.
"Ходила в поле,картошки набрала.
И вот вам братика Ванюшку родила"
Теперь мальчонки три, три сына.
А время нынче страшная година.
Муж погиб.Как всё это пережить?
Как рождение сыночка объяснить?
Подруге близкой она поведала о матери мальчонки.
Но правду о зачатье скрыла,сдохли б те подонки.
Девчонку схоронили под берёзою в лесочке.
Из веток крест связали,будь спокойна о сыночке.
Вскоре с распросами приехали и полицаи.
След партизан им мерещется везде,негодяи.
Сказала,что похаживал полицай их Дмитрий.
Погиб он летом в перестрелке,манёвр хитрый.
Поверили,рассказывал,что ездит сюда к бабе.
Немедленно доложили об этом в штабе.
Для сына полицая дали хлеба,кусок сала.
Брезговать подачей с поганых рук не стала...
Закончилась проклятая война.
Как пережили,знает лишь душа одна.
Прошло уж много мирных,но трудных лет.
Ещё не мало хлебнули горьких бед.
Выросли сыночки,отстроили и новый дом.
Старшие женились,подались в город на завод потом.
Ванюшка в колхозе рядом с матерью остался.
Трактористом стал,по дому делал всё,старался.
Спокойный,добрый,любила мать его.
Но тайну всё хранила от него.
Подруга убеждала,что надо рассказать.
Ведь должен парень знать родную мать.
Тут здоровье её сильно подкосило.
Рассказать Ванюше надо,как всё было.
Угасала с каждым днём всё больше.
Тянуть с признанием нельзя уж дольше.
А он ухаживал за ней и день,и ночь,
Чтоб отогнать болезнь из дома прочь.
Дрожащими и загрубевшими руками
Взала руку сына прижалась губами.
"Ванюша,любимый мой сынок.
Прости,в горле от волнения комок.
Должна была тебе давно  сказать,
Что в той могилке под берёзой,твоя мать"
Она поведала ему всё,что знала,
Но от кого рождён,так и не сказала.
"Мама,милая мама,не плачь,не надо.
Про мать я знал,прости  своё чадо.
Случайно услышал ваш разговор,
Но он не стал для меня,как приговор.
Перед тобой самый счастливый сидит человек.
Две самые лучшие мамы - мой оберег.
"Ваня,Ванюша,сынок..." руки упали.
Губы застыли,больше ничего не сказали.
Всё. Жизнь из тела ушла.
Самую страшную тайну с собой унесла.

Я - женщина. Пред женщиной же преклоняюсь!