***

я не просил так рано доставать меня из матери,
подождал бы еще сколько угодно, как у метро хатико,
а тут еще комфортнее — на кровати.

судя по всему, акушер настоящий изверг,
потому что то, что снаружи, похуже глубокой клизмы
раствором из спирта и вынужденного нигилизма,
но сколько ни вертись — никогда не будешь признан.

—это ужасная пристань, капитан, отдавай назад,
к тому же
наш плот из песен и слов оседлал юрий лоза,
мы так потонули бы, но ничего нет хуже
жить на одной плоскости с гением.

а мой свободный от слизи рот издавал крики
такой частоты, будто мама глотала гелий:
перепонки у всех полопались мигом.

а я говорил, что неплохо б еще подождать
хотя б до того, пока схлопнется мамин гештальт
или уйдет под воду,
или стлеет за пачкой бонда,
пеленая моё зрение приятным флёром.

я бы вылез укуренный, и мало что поменялось бы,
разве что кроме самой малости:
срока действия моего воздержания
от веществ, отдаляющих реальность.

но сейчас я такой же за ноутбуком,
осмысляющий слова декарта,
такой же, как был, как есть и буду
с ноткой опиумного угара,
представляющий, как говорю мамуле,
дрожа от холода, ведь солнце потерял:
пока родные все и близкие уснули,
убей того, кто жив из-за тебя.