Лицом вниз

Кругами по пустому нарезаю,
Кладбищенский холод, говорят,
По понедельникам там.
А я не ерзаю, я по своим читаю,
По правилам праведным, их чтят,
Одна лишь сила духа - стыд и срам.
Вы скажете: "ну, не впервой,
Бывало и бывает всякое, наряд
Лишь только мнется, но не липнет
К такому ряду" - сам браваду
Бы сочинил, когда мой вальс там поутихнет.
И так, по понедельникам,
Да может быть и по пятницам,
Любому дню шанс даётся, шею навернуть,
Как и по мне, так всяким бездельникам
Подле меня. Что-то неймётся, разница
Лишь в одном, что на кривую им не свернуть.
Суета снует и в уши залазит,
Да только и там ни души. Ну, говорится, "туши" .
Но только так, чтобы не возвращаться.
Слова забыл, телема пожухла,
А правила замедляют ход, как прежде.
Вокруг снобизм и зомбизм,
Вампиризм лишь Башке угоден,
Вероятность критики, да её попадания,
Как у соломинки в жерло вулкана, в дождливый день.
Такая тенденция - любить страдания,
Создавать страдания, а не знание,
Как со всем этим справиться, во времена потерь.
Это так неугодно думающему,
Ему бы эфир подошёл, и побольше слабостей,
Богема, такая коварная, но типичная,
Без злостных утаек, она родилась такой,
Как и покой.
Ты бы на спине лежал, из уважения,
Так захлебнешься - и след простыл.
Крылья, любой породы, в любую погоду,
Для народа, даёшь, что ли, ну - это не мне решать.
Ведь я по-прежнему описываю круги,
Рядом стоят враги, а о статусе
Моем, в их кругу, я никогда не знал,
Стоят, и пусть стоят, им бы от тоски,
Заморочиться на маленькие крайности,
Где каждый бы напал, да упал, и никогда не встал.

(21.11.22)