Софья Палеолог. Часть пятая

Освоилась в московском мире,
Чужой язык ей стал родным.
Не склонна Софья к нежной лире,
Напрасен славословий дым.

Прошла тяжёлую дорогу,
Семьи утрата, боль потерь...
Гасила волею тревогу,
Стучалась в запертую дверь.

Был выбор невелик для девы —
Покорной стать или пропасть...
Не для неё трон королевы,
Разинул рок над нею пасть.

«Княгинею великой стану,
Порву с «латинством» навсегда.
С культурой русской неустанно
Дружить! Противиться — беда!»

Был кардинал* расстроен этим,
Ведь Софья — выгодный проект.
Не оправдала, в чёрном свете
Пред Ватиканом сей объект.

Печален кардинал никейский,
Ведь он за Грецию борец:
«Да ладно, если б род лакейский...
Монархи дядя и отец...»

Но делать нечего — смирился.
Князь смел, решителен, силён.
Усердно униат молился,
Наверное, был грешен он,

Коль Бог не внял его надеждам,
От Рима Софью отвратил.
Покорна, в княжеских одеждах...
Иван к себе поворотил.

Она его не выбирала,
А только шла вслед за судьбой.
Слезу тихонько утирала,
Следила строго за собой.

Примечание:
*Кардинал Виссарион Никейский,
воспитатель и покровитель
осиротевшей Софьи Палеолог.