барону субботе, моему старому другу

мертвые боги в ряд
револьвер стрелы жезл
пробирки лавы зачатки жерл

жестокие боги в круг
спирт амбразура и сингапур
открываем веки учимся считать

считывать понимать
три
четыре отвертсия в черепе
чревато потерями каждое появление младенцев из-под одеял
винная магия
полигамия
мокрицы ползают спальнями
где шлюхи вынашивают в чреве ангелов
перерисовывают микеладжело
и становятся мне святее каждого встреченного из мудрецов
этих атеистичных шутов
следывателей учений или мучений
таких себе божков под копирку

моя святость в стирке
сотрется там до черноты
и буду я самым грязным из вас
но самым просвященным
гиблым и немым

чужой жестокий бог
перенощик пустынной жажды
мокроты и перегородок в глазницах
впаянных устриц в поясницы
биполярное зрение
длани
лани
бегущие ровным строем по горке хребта
обвалы
перестрелки
переделки проделки
я музыкант в берлине
я джаз продающийся порошком
крестоносец чей бог ; шива
чей бог - космос и гной

харкай кровью
это твое средневековье
средний век среди глаз третьим видиньем
видением
это твое средневековье
закольцованной в древесине
священник с вывернутыми лопатками
глотай сперму христову как патоку
и не бойся
бог позволил ****ь хористов

партизане
прорезают среди вереска подземелье
жестокий бог трепет и он же бессмертие
а я так
клеймо на его губе

режь свои голени и дрочи
до рассвета все равно не продлишься