диагноз менингит

 И  верно  поступили , диагноз  менингит, знакомо  дело  в  наро-
де  кличут  “дубосит”. Обмороки  на  деле  не  обмороки, начало  эпилепсии. Расслабленные, ослабленные,
битые, забитые, убитые, пробитые  таков  тот  список  в менингит, менинго- энцифалито-дубосито-колотито
бита- бит. С  той – же  постирушки  общественные  лаяния , окрикивание, оскорбление , закаливание, про-
клинания. Но  проще  волю дать рукам, бить  по  голове  и  по  костям, в  примере  тоже, что  Ванечка  имел,
себе  дороже, свои  побьют, чужие  приголубят, раз  волю  дав  рукам, всех  колотит  посильно  утверждая
стабильно  свой  авторитет. Скверно  жить  в  этом  мире  слабому, все  унижают  тебя, не  всегда  выстоишь
против  сильного. Часто  битым  бываешь, униженным, оскорблённым. Никто  не  заступится, не  остановит.
Брошен  на  произвол  судьбы: на  поругание, на  порицание, на  колотит,  на  дубосит, на  клевету  и   стра-
вку. Держи  мальчёнка  в  кулак  судьбу. Шуга  придёт,  шуге  дорогу. Первым  делом  в  баньку  местную
сводили,  попарили,  помыли, затем  опять  рядком  в  столовом  зале  усадили, как  дорогих  гостей  приве-
тили, традиционного  сценария  обряд  хвалебным  тушем  прогремел  в  три  раза  ту-ту-ту-ту-ту-ту- ту-ту-ту
-ту-ту- ту-ту-ту-ту-ту –ту-ту-ту. Затем  слова  в  надежде, что  жизнь  им  восстановит  их  права,  что  вырастут
хорошими  людьми, что  жизнь  активная  их ждёт, здесь  интересный  и  достойный  маленький  народ, что
в  люди,  в  город  не ходить,  Христа  не  очень- то  любить, наука  даст свои  понятия, с  Вами  проведут  в
кружках  занятия, вот  Ваши  воспитателя, они  за  папу, маму  и  будут  как  поводыря. Ты, извини, читатель
мой, он  не герой, он  времени  создание, через  него  мы  сможем  вновь  найти  спокойствие  и  кров  в
перестановке сдвига на  всезнание. Катится, катится  колесо  времени, чтобы  мы делали  без государствен-
ной  поддержки. Назад  дороги  нет. Висят картины  советских  мастеров  кисти: Дайнеки, Петрова-Водкина,
Кустодиева, Перова, Саврасова  и  Васнецова. На  стенах  зрит  заряд  истории  святой  Руси и  что шло  опоc-
ля  за  ним. Глазами, первозданным  взором  глядит  притихшая  душа  как  в иллюзор,  бездонное  оно,пол-
но  сознанием  значения  другой  культуры . Марий  уlем , аlе  пёртышkо  keinа, славянский  этнос   хвалебн
сполна; не  плюй  в  колодец, напиться  пригодиться. Могучий  пласт, мощен  богатством  залежи  культуры
пугали, настораживали, глушили  благодатные  потоки  парящие  в  эфире  марийских  недр, исходящие  с
родной  земли. Он  первенствовал, внушал, демонстрируя   своё  величие, значимость. Дух  времени  дру-
  -37-
гой  и  доминирующей  культуры  давил  в  Величии  своём.  Значимость  её , величие  и  широта  незримо
поглощало  в   гарнило  цивилизованной  культуры  русичей , неоперившуюся  и  более  первичную  культу-   
ру , перерождало  преобразования, больно  било  на  содержание  обрядов  и  обычаев  мари. Двадцатый
век  смежных  преобразований,  культурных  ценностей  паренье,  век  соединений  вынужденного  зрения,
так  говорит  наука  и  в  этом  ей  порука, история  развития  людей. Как  не  внушай  мираж  на сроки,своим
путём  идут  истоки. В  шестидесятые  рассвет  импровизации  ложной  людской  организации,  социалисти-
ческого  рая  доминирует  сознание, хотят  все  много , ходят  дружненько  в  кино, завод  автофургонов  пи-   
лит  лес  давно, большие  эстакады , на  ж.д. станции  давно, лес  рубят , щепки  не  летят, их  на  опилки,  с
них  фанеру  бдят, древесно- стружачные  плиты,  Вы  не  хотите? Так  купите,  и  мебель  Вам  и  плинтуса ,
и  доски  и  вагонка  и  щипа, всё  в  ход  идёт,  не  загниёт,  в  советском  рае  прибранный   уход,  Хрущёв
пришёл, пчёл  снизошёл, раслабку   дал , артель  провёл, и  дружненько  робяты,  в  Руси  пошли  подрядом,
куда  тут  Василиске  намедни, затронул  сферы  всей  деревни,  механизация  на  фермы,  даёшь  угля, по-
ле  лава,  Стахановцы! Вам  вечна  слава! В  своих  краях  и  космос  намедни, собачьим  лаем, восторгу  нет
мочи, лес  пилят,  нет  щепы, опилками  подряд, в  борьбе  от  пьянства, спирт  гоняет  государство, кто  не
рад, всё  в  дело, Сталин  под  горой, срок  вышел,  с  мовзолея – геть  стеной, такие  вот  дела, Российское
содружество,  моя , твоя,  НИЧЬЯ  ЗЕМЛЯ, ВСЕОБШАЯ  ОНА  и правит  государством  голытьба, что  в  голове,
то  на воде, безграмотен  мужик  везде, берёт  и  вилами  везде,” политик”  ткёт, словно  себе, откуда  знать   
кому  в  поход, сняв  свой  башмак  и  нету  слов, Малиновый  мой  рай , как  я  люблю  твой , на  твоей  стан-
ции  громкоговорителя  собачий  лай , поспать  никак  и  механизм , запущен  с  радостью – социализм  и
партия  всё  светит  и  Ленин  наш  в  ответе  и  Мы  бредём  с  флагами  в  популизм. Ух, этот  лай, я  помню
в  кайф, ходили  мы  с  толпой  в  парад, и  не  поймёшь  где  эта  вошь, Америка - угля  даёшь , угля  даёшь,
поболе  лаву, земля  терпи, живём  на  славу, и  коммунизм  и  альтруизм, грядёт  рассвет,  импровизацией
блазнит  и  светом  будущего  счастья, нам  не  страшны, капитализированы  богатства  в  одночасье,  рабо -
чий  стойкими  рядами  идёт  к  вершине  власти, как  знать, ведь  впереди – всеобщее малиновое  счастье.
Затронул  сферы  все, на  это  индульгенция  была  дана  палатой  краснопёрых “ левашей”.  Вы  в  плане,
стройте  комбинат , вали  леса, велел  собрат, наладим  шуриком  станок, наш  Ленин,  что- то  занемог, Вам
макароны, Вам  кильку, кисель, калоши!Вам  коленкор, для  деток , для  людей ,” Ваш  красный  стекловар “
-38-
штампует  вам  товар  и  пузыри  под  водку. Ужо  в  сельмагах  запах  кожи, от лошадиной  сбруи  и  уздечек
сложен, в  звон  цепей  от  века, от “лица”, двадцатый  век  и на  дворе стоит  московская и  стынет  колбаса,
и  сыр, икра, от  осетра,  да  не  про  Вашу  честь , свой  кошелёк  упрячь  в  завесь, штанин  своих  широких -
слоган, плаката  Маяковского - отлогом, глядит  во  гневе  на  сельпо, как  будто  говоря  про  то: “Вы что хо-   
тели, то  и  получили, не  все на  фронте  вшей  давили, хотели  сладкой  жизни, зрите, на  НЭП  позарились ,
смотрите, селёдка  мухотой  обложена , полна  бочка, есть  керосин,  парфюм  Москва,  одеколон   тройная
резеда, летят  те  журавли  и  Красный  май  и  Шипр  конечно и  его  не  забывай, а тот  завод  даёт  Восход,   
галоши,  корочки,  капрон, чтоб  дамы  плакали  на  склоне  алеющих  вершин,  чтоб  голову  мочили  Мер-
злавином  и  жгли Хной, ведь  рай  не  ждёт, грядёт, придёт, и  водкою древесною,  натруженный  Марфлот,   
по  Волге,  мати - реченьке,  тащил  мари-народ; Лампады  есть  и  стеарин, есть  ситчик,  комбикорм, а  вот   
бостон  и  шёлк  и  он,  весёлый  наш  сатин, как  мило,  сердцу  за  версту, Серёжкой  прозывают  пусть, Есе-
нин  любит  по  весне, берёзок  шелест жгут  и  Нам  мари, Эшпай  хорош, милее  и  родней и  Палантай на
вольный  зов, танцует  веселей, ветра  столетние  снуют, культуры от  лица, висят  на  подиум,  грустя, Ваню-
ша  выбирай. Брысь  отторжения  погром,  народный , жёлтый  веник, мари  как  может  построён, стоит  ха-
латом  строен , вот  на  утёсе  пара  зрит,  ветрами  этнос  реет,  и  тёмен  лик  в  подъёме  сил,  и  ель  над   
ними  веет, вот  что  запомнил  наш  пострел  и  волжские  просторы  и  перевешивают  вес ,  до  богатырей
нет  дела, красиво  пишет  Васнецов,  но  русское  то  семя, себе  милее  бить  врагов, да  ветер  их  развеет.
Вот, что  увидел  наш  герой, себе и  нам  дороже, в  родной  стране и сыр  чужой, заморский ложью  зреет.
К