Беломошье и черноводье

Никого в тишине... Только морось и звон
пёстрых дятлов в сушинах осины.
В промороженной мгле разгулявшийся гон
оглашаемый стоном лосиным.

Беломошье бугров... дерзкий рябчика свист
от рябиновой браги хмельного...
Прилипает к щеке облетающий лист,
обжигая дыханьем живого...

Черноводье болот да небес бирюза,
звон ключей, пробивающих землю -
дышит холодом лес... Смоляная слеза
замирает, дыханию внемля...

Вот на тех белых мхах я чернилами вод
расписался следами однажды
и теперь моих троп, словно строк тихих од -
в стихотворной умножилось жажде.

В муравьиных стогах приутихла возня -
уж не так привечают пришельца.
Заползают в ладонь и глядят на меня -
существуют! Бесстрашные тЕльца!

Шелестят по хвоЕ, озираясь кругом,
от меня согреваясь, букашки...
Скоро скроют снега их бесхитростный  дом,
накрохмалив берёзам рубашки.

А пока - немота... Не твоим, брат, словам
нарушать тот молитвенный шелест.
Нараспашку душа и дурна голова
в неё мысли приходят на нерест:

расплодятся внутри, разомлеют и вон
не прогнать - прорастают корнями...
Бродят соки калин, зреет осени гон,
стынут топи, исполнясь тенями.