Опора

Пятую ночь ненавязчиво снятся перроны.
Зал ожидания пуст – для него это норма.
Некуда ехать. Совсем. Выхожу на платформу,
Молча ложусь на пути. Дайте что ли поп-корна:

Мир покатился, теперь не имея опоры;
Люди-мешки, что плотнеют по мере прикорма:
С воем склоняются серые мрачные сонмы.
Задний проход и предметы фаллической формы.

С детства учили: прием не найти против лома.
Также учили, что стая собак – это свора.
Зебра теряет узор и теперь монохромна:
Черное знамя над нами, у каждого дома.

Дом разнесли – только ветер хрипит на обломках.
Вера грозится уйти, собирает котомки.
Счастье в рассрочку во время великого шторма.
Сладкая злая гордыня, отныне, - реформа,

Где человек – оголтелый бездушный трансформер.
Вылезла, сквозь одного, манифест-хромосома.
В плясках «тектоника» - бич мирового разлома –
Не проходящая ценз инсталляция порно.

Я открываю глаза: сокрушается полдень.
Сердце клокочет. Все медленней: крошечно, ровно.
Сон есть борьба бездуховного с подле духовным.
Жизнь есть борьба добродетели с подле греховным.

Я выбираю любовь. Я уверена, завтра
Сон доиграет квадрат и окажется замкнут.
Я продолжаю звучать оркестровою арфой.
Я продолжаю гореть маяком из-под такта.

Нравственность шепчет: моя онтология - бартер.
Ныне мы делим: до/после, но мчим на экватор!
Я не готова катиться, я выберу кратер.
Я обретаю опору. Я стану квадратной.