ул. Московская

я молча закрою глаза на это.
нужны ли теперь мне твои секреты?
я растворюсь, как лучики света.
в последнем и первом нашем купЛЕТЕ

ты спросишь,
«а что конкретно?»
гладит по больному, и бьёт по здоровому.
- свето-тени,
добавят смысла, превращают чёрное в серое
в звуке - тембр.

я стану облаком слез над тобою,
злым ветром.
разолью как на зло -
не одно ведро
на тебя,
литров священных.

что заводы по порциям в миг
выдыхают смолою,
которая травит, искусывает
искусственные газоны.

и я дышу этим газом угарным — искусством,
задыхаясь без сдачи и сам
расплачусь углеродом, которого густо.
но там, где хоть сутки в дУше не душат,
в душЕ становится слишком душно...

когда душно, затираю время в край дёсен.
говори:
«расплатиться лучше, чем платить»,
если спросят.

я полураспад на четверть
расколотый,
кислородное голодание
в круглом столике.

химик, химикат, заправка,
твоя улыбка - не моя улыбка, ЛАДНО
я буду психом, сумасшествие - оружие
тогда смотрите, нас по пальцам - безоружных.

я в воздухе витаю, отравленном.
и тебя обеззаразить, зараза, кварцем надо бы.
меня ты не вдохнешь, не всунешь и не выкуришь,
я сам себе подкурен, легки для лёгких тяжки-выдохи.

я химикат на зимнем снегу разноцветный,
я самый тяжёлый металл на планете.
я никель, титан, нож, я дачка, уран не венера,
я стану последним с начала, на миг
я бронежилетный!