Про позор

Жили-были в далёкой глуши…
Нет, ни бОмжи и ни алкаши.
Жили с бабою дед
И петух – их сосед,
Что топтал свой гарем от души.

Курке Рябе он был ни к душе.
Ни посол ведь и ни атташе!
Ряба модной слыла,
Смелой в сексе была,
А в любовниках был Фаберже.

Их роман начался уж давно:
Насмотрелись немого кино.
(Знали б братья Люмьер
Катастрофы размер,
Засветили бы плёнку давно.)

Но, как водится, вышел облом:
Их застукал в стогу агроном.
Он над ними стоял,
Пасарма обзывал,
Пригрозил ювелиру серпом.

Был финал их любви недалёк:
Фаберже с перепугу утёк.
Так поспешно слинял,
Что монокль потерял
И спустил дало на самотёк.

Ну, а Ряба к утру понесла.
Срам в гарем в подоле принесла.
За такой компромат
На курятник весь мат –
Золотое яичко снесла.

Дальше ясно всё, как дважды два:
Петуха откачали едва.
От измены такой
Еле дрыгал ногой
И сводило ему потроха.

Был суд линча. Сидел прокурор –
Сивый мерин взлетел на забор.
Свой вершил трибунал,
Очень строго рыгал.
Порешил: выгнать подлую вон!

Ну, а Рябе деваться куда?
Нет теперь ни семьи, ни гнезда.
Дум печальных полна
К деду с бабкой она
Прибежала в горючих слезах.

И у них приключился тут шок:
Распустил свой гарем петушок!
И решили они,
В эти постные дни
Оскоромить свой стол на вершок.

Так был издан жестокий указ:
Уничтожить приблудное враз!
Дед бил, бил – не разбил,
Молоток загубил.
Был у бабки такой же фиаск.

Так долбили они до утра.
Результат был один: ни хрена!
У того Фаберже,
Ни сопля на вожже,
А элитные лишь семена.

Тут вмешалися братья Люмьер:
«Вы какой подаёте пример? 
В эти постные дни
Есть яйцо не моги!
Грех ведь выше самих Кордильер!»

Тут бежала поддатая мышь
И орала про ночь и камыш.
Так вертела хвостом,
Что взлетела на стол.
Видно, крепкий был очень гашиш.

И с разгона туда, где рассол.
У рассола был пряный посол.
Зацепила хвостом,
Золотое яйцо
И рассыпала скляночку с сол.

***

Это самый печальный сюжет…
Сол у дедушки с бабушкой нет.
А без сола рассол –
Лишь голимый ПОЗОР…
Вы спросите хоть весь интернет!