Тит представляет опять

             Николай Иодловский

«Шёпот в ночи»
(стихи)

Х Х Х

Мы живём на белом свете
В нами созданном пространстве,
Не спеша, плодятся дети,
Мор, людей непостоянства.

На работу мирно ходим,
Говорим друг другу сплетни,
Счёты с недругами сводим,
Любим зиму, ветер летний,

Много водки  выпиваем,
А закусываем скромно…
И по-прежнему не знаем,
Что давно уже фантомы.

Х Х Х

Родила нам жизнь гнилую
Девка подлая – судьба.
Я кричу и протестую,
Из себя гоню раба.

Не уходит он, хоть тресни,
Упирается, чудак:
То орёт блатные песни,
То вещает – просто так.

Не смириться мне с судьбиной,
Не виновен я, поверь.
Как огреть раба дубиной,
Чтобы сгинул поскорей?

СЛОВА

Неситесь вскачь, слова –
Табун коней свободных.
Вы – яростный набат
И символ благородный.
Вы можете убить
Своею массой  лютой,
Всецело захватить,
Как яркий всплеск салюта!
Неситесь вскачь, слова, -
А жизнь всегда права?
Х Х Х

Я не могу себя причислить к рвани
Не потому, что очень я хорош.
Нельзя свой образ строить на обмане,
Нарочно и себя не ставить в грош.

Ведь это лицемерие, не так ли?
В душе желаешь славы, а в стихах
Разыгрываешь гнусные спектакли
И причисляешь к рвани, просто так!

ДИНОЗАВР

Страши,
Страши свирепый  динозавр.
Давно  ты вымер
И не страшен мне.
Но как представлю дикие глаза
Горящие в полночной тишине.
Ты рядом,
И огромный, как скала.
Могучий хвост,
Как миллион кувалд.
О, если бы судьба с тобой свела,
Я этой встрече был бы очень рад.
Я приструнил бы твой свирепый нрав
Волшебной силой ласки и добра,
И лучшим другом постепенно став,
Защитой был бы вместо топора.
Мелькнула вещей радости слеза,
Когда представлю это всё на миг…
А, может, я – тот самый динозавр,
А ты спокойно ходишь меж людьми?!

Х Х Х

Луч летучий,
Мой избранник,
Быстро душу успокой.
Принеси рассветом ранним
Чудодейственный покой.

Подари улыбку ветра,
Всеми гранями явись.
Семь слезин родного спектра –
Это – жизнь!

Х Х Х

Стихи прочёл – взяла досада:
Размер не тот, и ритм – не тот.
Поэт, как мальчик из детсада –
Всё сотворил наоборот.

Да,
но в неправильности этой
Своя есть прелесть, волшебство.
Неповторимый взгляд поэта, -
И глупо упрекать его?!


«Есть такое верование, говорящее о том,
что у каждого человека есть свой фантом.
Когда этот фантом исчезает,
то человек умирает».
(из непроверенных источников)

Х Х Х

Мой фантом сбежал давно.
Скоро смерть придёт за мною,
Пью я водку и вино,
Исходя тоскою злою.
Ночь в мою стучится дверь,
Я боюсь её прихода,
Но напрасно.
  Тень, как зверь,
Вдруг явилась, нету хода.
Я один, и давит мгла, -
Смерть-старуха не пришла!

БУХГАЛТЕР

Цифры стонут,
Цифры манят,
В голове сплошная жуть.
Вот они меня тиранят –
И уже не продохнуть.
Я иду по фронту знаков
Гордый,
     важный, как павлин,
И смотрю на них со страхом,
Ну, какой я властелин.
Дела нет без вдохновенья
В мире счёта и бумаг.
Только горечь
И сомненья, -
Сделал  что-нибудь не так?

СЛЕПЫЕ

Кто поведает о том,
Как цветы цветут весною?
Если слышат первый гром,
Ну, а как же быть с Луною?

С томной грустью милых глаз
Или с нежным цветом кожи?
Я прошу, простите нас,
Что на вас мы не похожи!

ТВОРЧЕСТВО

Ползут червяками раздумья,
От этого тлеют мозги,
А рядом таится безумье
За чётким размером строки.

И сердце усталое стынет.
Перо, как калитка, скрипит:
Сейчас не до отдыха ныне,
Гадаю: пиит,
Не пиит?

2.

Бесплодные годы – отрава.
Когда же прибудет рассвет?
На радость имею ль я право,
Ответьте мне: да или нет?

РОМАНС

Когда с тобой сижу я рядом
В тиши ночной, в ночной тиши,
Ты обжигаешь страстным взглядом, -
Душа касается души…

Взлетают руки, словно птицы,
И шёпот сладостно горяч.
Любовь зарницею искрится, -
И превосходно мне, хоть плачь!

ПУДЕЛЬ

Живёт сексотка в доме,
Шпионит, просто ужас.
Куда иду, за мною
Крадётся, вот беда.

Затем в углу, тихонько
Стучит по деревяшке.
Не Оперу ли пишет?
Бумаги не видать.
Моя собачка Рада –
Красавица моя.
А где  тот служит Опер,
Которому стучишь?

1 – Инспектор уголовного розыска или инспектор ФСБ

НАТЮРМОРТ-2

На картоне с желтизной
Ананас лежит большой.
Плотно к плоду прислонилась
Призма-крошка.
Появилась
Полугрязная кастрюля,
Тут же белая пилюля,
Рядом целый пышный торт, -
Так родился натюрморт.

Х Х Х

В душе моей и Рай, и Ад
Враждуют много лет подряд.
Я обескровлен их борьбой:
Из боя в бой, из боя в бой.

Хочу я мира и весны,
Тепла и вечной тишины.
Борьба, наверно, суть моя, -
Но из неё не выйду я.

Х Х Х

Вдруг Иисус пришёл ко мне.
Оторопел я от виденья.
А он сказал: «Гори в огне
За прегрешенья!»

«Не заслужил я этот ад», -
Ответил я без покаянья, -
«Растил добра роскошный сад.
За что такое наказанье»?

Христос немного помолчал,
Потом изрёк, мне глядя в очи:
«Ты обо мне стихи писал?
Поверь, читать их, нету мочи!»

Х Х Х

Из головы уходят мысли,
Как будто люди на покой.
И остаётся раздраженье,
И потому я сам не свой.

Я всё крушу, бьюсь головою
О стены, двери и асфальт.
И что же делать мне с собою, -
Я – человек же, а не гад.

Из головы уходят мысли…

СКУЛЬПТОР

Глина стонет под руками,
Как в любовных муках дама.
И творенье перед вами
Совершенство духа, прямо.

Скульптор-глыба, человече
Поразил своим талантом.
Это будет  вехой века,
«Сотвореньем мира»  Данте.

Словно мощный рык набата,
Как восьмое чудо света…
Он создать не в силах это, -
Смерть пришла за ним, ребята!

НА ДАЧЕ

Иду я за водою,
Ведро скрипит немного:
Шагать всего сто метров,
Воды ведь дома нет.

Но вдруг, как наважденье,
Всплывают эти строки,
Я достаю бумаги,
Стараюсь записать.

Шаги теряют чёткость,
Рука дрожит немного,
Ложатся безобразно
Стихи и вкривь, и вкось…

Пока дошёл, шатаясь,
До своего колодца,
Родился стих прелестный,
Но кончилась вода!

Х Х Х

Устало смыкаются вежды.
Куда от сонливости деться?
Сегодня  живу я в надежде,
Что не остановится сердце.

И завтра проснусь как огурчик
Без боли в груди и затылке,
Ведь старая истина учит:
«Не думай о смерти ты пылко,

Стихи не слагай о кончине,
Не смей ты о ней распинаться!»
У смерти не будет причины
До срока с тобой расквитаться!

Х Х Х

Хочу уснуть, но сон, как блик,
Вдруг ускользает от меня.
И головою я поник,
Закрыл глаза, судьбу кляня,
И  забубнил: «Один верблюд,
Другой верблюд и третий – тут.
Я думаю, они придут,
И приведут с собою стих!

Х Х Х

Мрачнеют облака … души,
В остервенении пляшут нервы.
Бросаю мысли, как гроши,
На стол тоске – угрюмой стерве.

И пропадает всякий пыл
И жжёт отчаянье,
  и всё же
Сейчас печальна эта быль,
Но я хочу  казаться строже.

Текут минуты, как смола,
И чем черней – к развязке ближе.
Слепая боль обволокла,
К земле, склоняя ниже, ниже…

Но я судьбу зажал в кулак,
И эта боль изнемогла!

МУЗА

Притворила муза двери
И тихонечко ушла.
В это трудно вам поверить?
Но такие, брат, дела.

Я не злился одержимо,
Вещи в доме не крушил,
А в ближайшем магазине
Поллитровочку купил.
Пил из горлышка, хмелея,
Без закуски, как назло,
А теперь лежу и млею
У канавы. Развезло.

Х Х Х

Паук влетел нежданно в сон
И закричал:  «Бери рапиру –
Свою щебечущую лиру
И защищайся!»
И лассо
Пропело песню жгучей боли.
Я не успел схватить строку
И  был повержен на скаку
Горячим сгустком злобной воли.
И торжествующий паук –
Оплот сомнений и терзаний
Вдруг затянул верёвки круг.
Всё завертелось пред глазами,
И я очнулся…

МАНЯ

Видел я у Мани
Тысячи юаней.
Маня много тратится –
Вышла за китайца.

А китаец охренел,
Нынче он миллионер.
Прокричав: «Мерси!» Одессе
Укатили в «Мерседесе».
И двух подданных Китай
Не дождался.
Ай, ай, ай!

Х Х Х

Великий смысл в чашке чаю.
С утра он здорово бодрит.
Когда я пью его, святая
Со мною правда говорит.
Свои я поднимаю мысли

До беспредельной высоты.
И наплевать уже на выси,
На все изгибы суеты.
В меня большую влили силу,
И всё на свете я смогу.
Но как, же мне понять Россию,
Жить без которой не могу?

Х Х Х

Фантомы – исчадие Ада,
Влетают в кровавые сны,
Кусают, как будто так надо,
Среди голубой тишины.

Терзают больное сознанье
И там копошатся, как вши.
И чуждые миру созданья
Уже добрались до души.

Откуда они?
   Я не знаю.
Что делать?
   Неясен ответ.
Какие их силы питают,
Исчезнут они или нет?

ЕССЕНТУКИ
  (Санаторий «Надежда»)

Душ головы.
Массаж ребра.
Дрожанье рук,
Касанье ног…
И так с утра и до утра,
Чтоб о другом мечтать не мог!

Х Х Х

Меня не пропускают в Рай.
Угрюмый Пётр козни строит,
Отталкивает, матом кроет,
Из-за такого, вот, страдай.

Меня не пропускают в Ад.
С чертями дело вовсе хуже,
Котлы пропили, только лужи
Смолы. И лужи не кипят.

Так и болтаюсь я нигде,
Хотя и жизнь была отравой,
Но лучше водка и канава,
Чем пребыванье в пустоте.

Х Х Х

Сказала мне Муза: «Прощай!»
Растаяла в дымке уже.
В душе моей Ад, а не Рай, -
Отчаянно больно душе.
Бумага исчезла, перо,
Замолкли стихов соловьи.
Что было – быльём поросло, -
Остались лишь песни мои!

Х Х Х

Бумага есть,
И память не дырява.
Вот ручка записать строку.
И впереди мелькает слава, -
Но повезёт ли, чудаку?

КОНЕЦ