Это не тот Мамай

Это был четвертый класс. Год то ли 1958, то ли 1959. Не помню, было это в начале учебного года или в конце. Да это и неважно.
Шел обычный урок. Поскольку учительница в младших классах одна вела все предметы, то уроки могли переставляться, поэтому, что это был за урок, в памяти не отразилось.
И вот во время урока открывается дверь класса и входит к нам целая делегация женщин. Нам была знакома только одна из них – завуч младших классов. Она иногда приходила к нам на урок, устраивалась на свободной задней парте. В таких случаях обычный рабочий шум в классе стихал и голос учительницы начинал звучать звонко и строго. К доске вызывался кто-то из хороших учеников и он также старался продемонстрировать знания и дисциплину. (Без завуча уроки проходили гораздо более по-домашнему. Учительницу мы любили, и она хорошо относилась ко всем, не выделяя любимчиков.) При входе и при выходе любого представителя учительской, весь класс вставал и садился только по разрешающей реплике «садитесь». Правда, завуч могла позволить себе, войдя в класс, махнуть рукой и сказать «не вставайте». Уходила с урока она, обычно, минут через 15. При этом, перед выходом, она обращалась к стоящему классу с каким-нибудь замечанием в поведении, чистоте класса, чьей-нибудь прически или внешнего вида.
В этот раз с ней были две незнакомые женщины. Тогда мы не очень то обратили на них внимание. Для нас, четвероклассников, самым главным и самым старшим начальником была завуч. Где-то там, совсем высоко, был директор школы. Его мы видели несколько раз в год на собраниях по случаю начала или окончания учебного года или праздника Великой Октябрьской Социалистической Революции. Ну могли, конечно, встретить в коридоре школы на перемене. На нас, малышню, он внимания обращал мало, в отличие от завуча, и замечаний по поведению или внешнему виду не делал.
Сейчас, через десятилетия, понятно, что вошедшие в класс женщины были представитель райкома партии (КПСС – других партий не было) и инспектор из РайОНО (районный отдел народного образования). Завуч нам представила торжественно и серьезно этих дам, но они были нам не знакомы и малоинтересны. После представления гостей завуч сообщила, что они хотят понять, насколько мы разбираемся в политических и экономических вопросах нашей любимой родины – СССР. После этого представления (во всех смыслах) нам разрешили сесть.
Затем одна из двух незнакомых нам женщин что-то нам долго (а может быть, мне так только казалось) рассказывала о каких-то достижениях и решениях. Вероятно, это была все-таки весна 1959 года и нам рассказывали о прошедшем недавно 21 съезде КПСС (это я понимаю сегодня, проверив даты по ГУГЛУ). Тогда же я, как и весь класс, ничего не понимал в этом потоке не понятных слов, терминов и аббревиатур, которые очень любили использовать в то время. Выступавшая, вероятно, была из РайОНО и закончив свое выступление, она начала задавать вопросы аудитории, тестируя наш политико-экономический уровень знаний. Вопросы я не помню, но хорошо помню, что весь класс хранил полное молчание. Мало того, что мы не знали ответы, мы еще и не понимали вопросы. После нескольких попыток, отправленных в пустоту, третья женщина, вероятно райкомовская, нарушив свое молчание и глядя в сторону завуча, сообщила аудитории что, вероятно, учительница не занимается политическим воспитанием подрастающего поколения, тем самым не исполняя решения партии и непонятно куда смотрит старший педагогический коллектив школы. Сама она при этом переводила взгляд с завуча на нашу учительницу и опять на завуча, которые стояли по разные стороны от неё. Это у неё получалось, как упражнение, которое мы исполняли в середине каждого урока, чтоб размять мышцы шеи. Наша учительница стояла с другой стороны учительского стола, держась побелевшими пальцами за спинку учительского стула.
И тут завуч, вероятно, почувствовала, что пришло время продемонстрировать что, все-таки, её школа, её ученики вполне политически подкованы и достойны предстоящего вскоре праздника - приема всего класса в пионеры. И да, действительно, мы все ждали этого события с нетерпением. И, пожалуй, у всех дома был уже заготовлен отглаженный красный галстук. У кого-то простой сатиновый, а у некоторых шелковый. Поэтому она очень твердо заявила, что вопросы для третьего класса сложные (наша учительница и все ученики молча проглотили такое унижение и понижение) и она задаст вопрос попроще. Обведя взглядом класс, закончив обзор на нашей учительнице, она громко и четко спросила: дети, кто может сказать, кто такой Мамай?
Тут класс ожил. Совсем недавно учительница рассказывала про хана Мамая и Куликовскую битву. И эти знания еще сидели в наших головах. А я, кроме этого, на прошедших весенних каникулах прочитал весь учебник истории у друзей и соседей, близнецов Вальки и Шурки, как их звали на нашей улице, учеников шестого класса. Поэтому руку, обозначавшую желание ответить, я поднял первым. И не просто поднял, а тянул ее вверх, пытаясь компенсировать этим свой небольшой рост.
И меня заметили. Завуч благосклонно кивнула головой и указала на меня пальцем, произнеся при этом: «Ты».
И я начал. Я чувствовал, что наступил мой звездный час. Я рассказал, откуда родом хан Мамай, как он пришел к власти, как возглавил Золотую Орду и разгромил новгородское войско. В своем рассказе дошел уже до Куликовской битвы…
На учительницу я не смотрел. Я говорил для комиссии. И надо сказать, слушали они очень внимательно. У меня складывалось впечатление, что слышат они это впервые. Поэтому вытаскивал из своей памяти еще какие-то подробности жизни хана и уже почти переходил к рассказу о его смерти и к Тамерлану. Это продолжалось минут пять. Первой, как и положено, пришла в себя представитель партии. Это что же такое он тут нам рассказывает – воскликнула инспектор - что за хан, какая битва…
В классе наступила тишина. Все одноклассники не понимали её недоумения, так как все, лучше или хуже, знали эту историю. И не понятно было, что удивило эту странную тетку. Первой и единственной, кто понял вопрос, оказалась наша учительница.
Это не тот Мамай – сказала она, обращаясь к этой троице. Того, что вы спрашиваете, мы еще не проходили. В учебном плане он в апреле.
На этом сеанс встречи с комиссией неожиданно завершился. Дама из райкома, не говоря ни слова, развернулась и пошла к дверям класса. Вслед за ней, так же молча, проследовало РайОНО и завуч.
На следующей неделе, по измененному учебному плану, во всех третьих и четвертых классах нашей школы учителя рассказывали о знатном шахтере из города Краснодон Ворошиловградской области, герое социалистического труда Николае Мамае.