Снежная сказка о потерянном сердце Глава 4

Глава 4 Жердь – упрямый бочонок.
Circumstances alter cases.
Английская поговорка

Ночь была для осени относительно теплой, певучей на разные глаза. Был ветер. Так что луна была в облачном манишке серого цвета, затем была черная полоса, затем снова серая словно пудинг. Чад повернулся на спину. Скоро придет новый день. На востоке показались снежные облака. Первые в  этом году, поэтому нужно двигаться. Метели в этих местах бывают безжалостны к путнику. Им еще повезло, что сегодня метель не рассказывает сказки деревьям.
Утром ветер усилился. Была свежая  прохлада. Мужчина умылся  у ручья. Покормил паучка. И достал из мешка темно – зеленый плащ: не стоило привлекать к себе внимание ближе к владеньям бежевой тьмы. Сказавши ольхе «спасибо» и попрощавшись с ней, Чад отправился в путь. Местами дорога была уже покрыта узором инея. Но песок был еще мягким, так что обувь оставляла глубокий влажный след. От дыхания шло испарение. Но с каждым шагом дышать становилось все легче, а на душе становилось радостно от сине – фиолетового неба рассвета. Лучики солнца не проникали, а пробивались, освещая верхушки крон, но сами стволы чернели, как фигуры из воска. Чад заулыбался, как однажды нам знакомая чародейка, не удержалась, и заставила сыграть их в шахматную партию между левой и правой сторонами. Ну, и грандиозное вышло представления. Но давно это было. Остались только воспоминания.
К полудню ходьбы показались издали башенки замка, и слышен был бой курантов с ратуши. В некоторых окнах еще виделся свет, значит, жизнь кипела. Чад грустно вздохнул. В кибитке циркачей он смотрелся лучше. Но ничего не поделаешь, дни идут, не остановить седину на висках, поэтому, что же лучше пройти через старые ворота или воспользоваться старым проверенным способом? Только можно наткнуться на патруль, а то и похуже чего.  Но, возможно, поменялись условия прохода, раз изменилась часть жизни в бежевой тьме.
Однако до самых главных ворот Чад добрался только к вечеру. Возле  больших черных металлических дверей было пару телег, которые пытались пробраться во внутрь. Телеги были деревянные. С деревянными точенными колесами, которые тащила лошадка с вещами и людьми. Многие с пологом от дождя. К одной из таких телег подошел наш герой. Полог был цветным. А лошадка упитанной, серой, небольшой с крепкими ножками и рыжей гривой. Ее ухоженность побудила подойти Чада именно к этой телеге. При приближении от полога понесло кофе и печенными лепешками. В животе мужчины заурчало. Но он улыбнулся женщине, которая сидела рядом с телегой на табурете и кормила грудью малыша. Чад слегка наклонил голову, он делал так всегда, когда обдумывал свои решения, и сказал:
- Извините, многоуважаемая леди. Какой у вас славный малыш. И ваша кибитка настолько хороша, что не могли бы вы провезти меня через ворота? Боюсь, что пешим я буду вызывать больше вопросов.
Женщина подняла взгляд на Чада, отметив его худобу, пыльную обувь и обаятельную улыбку.
- Лари,  - голос женщины был мягок, - Вот, поучись, как нужно разговаривать с женщинами. Леди, а ты, -  Из полога со стаканом молока и куском хлеба показался невысокий крепкий, как дуб, мужчина в очках. Он многозначительно хмыкнул.
- Так у него вся сила ушла в рост и мозг.
Чад еще раз улыбнулся, но спорить не стал. Мужчина вынес второй стакан молока и протянул. Паучок в мешочке тревожно заскреб лапками.
- Довезти говорите, - теперь муж окинул взглядом Чада из  - под густых бровей, - Можно и довезти, когда то и я слонялся по свету, пока не встретил Мэри. – Лари причмокнул губами. Но Мэри сказала.
- Ну, ты же знаешь постовых. Пусть уж сядет с тобой рядом, он сойдет моим братом, дальним родственником. Ты же знаешь, какие они дотошные у главных ворот. Хотя можно найти и дыры – бреши по всей территории. Но главные ворота как достояние.
Чад прекрасно об этом знал и жалел, что не воспользовался. Пока не услышал, что чародейка наложила на многие места магический запрет  (а фантазия у кудесницы Лорелей юольшая), поэтому придется ждать очереди. Молоко как раз будет кстати.
Очередь телеги Лари и Мэри подошла только к ночи. Жена с детишками уже спали, так что Чад сидел рядом, пытаясь поспать в сидящем  положении. У него уже почти получилось, когда лицо осветил керосиновый фонарь, и показалось худое лицо с длинным носом, маленькими черными усиками и близко посаженными глазами. Человек был настолько худой, что казалось, что под действием ружья может переломиться.
- Что это ты, Лари, поздно. – охранник осветил еще раз кибитку.
- Знаешь, Жердь, ребятишки устали от быстрой езды.
- Что, правда, то правда. А это кто? – рядом оказался пухлый мужчина с тщательно выбритыми щеками. Большими ушами, которые выглядывали из – под металлического шлема. Маленького роста. С большими амбициями. Он не собирался пропускать. – На лице же не написано.
- Бочонок, это брат моей жены, - но бочонок недоверчиво поднес фонарь прямо к лицу Чада, - а на нем не написано: Кто он? А может картежник, да еще чего больного циркач!
- Да, где уж там. Он брат моей жены. Посмотри, худой, весь в заплатках. Разве может быть он циркачом?
Оба охранника пожали плечами.
- Кто теперь разберет. Все перепуталось в нашей жизни, и циркачи стали другими, облезлыми, как мартовские коты. Но раз говоришь брат... Проезжай. Да, имей в виду, что нас не проведешь. – при этих словах Бочонок еще больше нахмурился, так что шлем придавил мясистые уши.
Но, не смотря на данный факт, Чад легко проехал через главные ворота, ощущая пачку говорящих карт под пяткой. Но в старом замке чародейка Лорелей все не ложилась спать, всматриваясь в наступающую ночь, чувствуя, что  акробат Чад рядом, и от этого становится теплее, как от вулканического пепла.