Примета

Примета      

   Возвращаться плохая примета. Но мне всё-таки хочется вернуться в те далекие
юношеские годы. Когда нам было всё нипочём, а заря жизни только занималась
и манила загадочностью и неопределённостью.
  
    После окончания. начальной хуторской школы (четырёх классов) я начал ходить
в станичную среднюю школу. Шесть лет в любую погоду:в дождь, снег, мороз
шагали четыре километра в одну сторону и столько же назад. Таких, как я, было
пятнадцать парней и ни одной девчонки. Разница в возрасте один-два года в ту
или иную сторону. Война всех уравняла. Компания была дружной. У кого-то были
часы с кукушкой, на нём лежала ответственность–не проспать в школу. Собирались
под свист и вместе шли. На ходьбу уходил час в одну сторону, иногда больше в
зависимости от погодных условий. Со школы тоже ожидали всех и разом отправлялись
домой. В то время в степи можно было встретить волков. (Мне не довелось, а отец
добыл серого).

   В сухую, ветреную погоду при луне иногда пугало перекати-поле, несётся на тебя, не
знаешь что и думать.

   Самое трудное время была поздняя осень. Темно, фонариков не было, а грязь –
непролазная.Спасали железные пруты, изготовленные из сломанных зубьев конных
граблей. Благо, у одного из учеников на хуторе отец был кузнецом. Он делал их
каждому по росту, с удобной ручкой и заострённым концом.В то время иметь такой
прут было престижно не только ученикам, но и взрослым–не менее, как сейчас джип.
Пройдя десять-пятнадцать метров, счищали грязь с сапог(два-три килограмма
чернозёма успевало налипнуть.)

   На входе в станицу красовалась огромная лужа диаметром двадцать пять-тридцать
метров. В ней обычно купались гуси.Её можно было обойти только по-над изгородью
первого дома. С другой стороны–топкое место. За изгородью свирепствовал
огромный пёс. Этот "телёнок" мог проломить камышовый забор на раз-два. Но он
этого не делал. Или опасался, что нас было много, или кто-то уже ткнул его прутом.
Сиплый лай сковывал нас неподдельным страхом.. Нелюбовь была взаимной.

  В тот день Сашка, он же Шурка, он же Шурьян был в особом, приподнятом настроении.
Ему вручили отличный прут. На обратном пути из школы он, поравнявшись с изгородью,
заявил:"Теперь я ничего не боюсь. Пусть выскакивает пёс. Я ему выбью зубы– будет
знать". Но по тревожным ноткам голоса не трудно было догадаться, что этого ему
меньше всего хотелось. И как только он отвернулся я толкнул своего друга Николая
локтем в бок и показал хватательным жестом руки на его ногу. Николай улыбнулся
и кивнул. Я зарычал и схватил Шурьяна чуть ниже колена за голенище, прихватив
ногу...
   А-а-а-а-а истошно завопил Шурьян и ринулся напрямик через лужу. Следом, обгоняя
друг друга, рванула и остальная братия. Гуси едва успели выскочить из-под этого
табуна, разлетелись по сторонам и подняли гвалт.Сработал эффект толпы, когда
разум отдельной личности подавлялся коллективным страхом.

  На шум вышла хозяйка собаки и гусей. "Ребята, что случилось?" Я рассказал.
–Так собаки нет дома. Муж отвёл её в бригаду. Пусть охраняет колхозное добро.
К нам должна скоро внучка приехать. Не хотим рисковать ребёнком. Сыночки,
загоните гусей во двор. Они напуганные и я их сама не соберу.

   Мы помогли загнать гусей во двор, а хозяйка нам  вынесла два больших пирожка
с капустой.
–А нет ли у Вас подгоревшего пирожка–спросил я.
–Есть, а зачем он тебе?
–Я вручу его пострадавшему. Есть такая примета:кто будет кушать горелое, тот не
будет бояться ни собак, ни волков.
–Сейчас вынесу.
Она вынесла хорошо подгоревший пирожок, завернутый в двойной тетрадный лист.
   Мы поблагодарили хозяйку и пошли к ребятам. Они стояли метров за сто от лужи
мокрые и обляпанные грязью. Кто-то спросил:
–А вы почему не убегали?
–Так собака гонится за теми, кто убегает. Но вы такую волну подняли, что собака
решила с вами не связываться–сказал я.

   Я вручил Шурьяну горелый пирожок и сказал:"Ешь, не будешь бояться ни собак,
ни волков."
–Почему?
–Есть такая примета.
И он на зависть другим съел этот пирожок.

   Я и Николай попытались объяснить  ребятам, что это была неудачная шутка.
Куда там. И слушать не захотели. Пострадавший показал поврежденное голенище
сапога–правое, а я хватал за левое. Если хочешь соврать–скажи правду, не
поверят.

   Прошло полвека с гаком. А гак более полтора десятка лет. Судя по себе, за это
время в эволюции человечества ничего не изменилось–как сидел во мне бесёнок
с юности, так и остался. Мне и сейчас хочется, приоткрыв калитку, схватить кого-
нибудь за ногу. Но отец наказывал:"Шути с равными. Младшим будь примером,
старших –уважай."
   Школьников я не трогаю, а то посчитают, что дед совсем рехнулся. А во всей округе
я по возрасту оказался самым старшим. Приходится уважать самого себя. Правда,
можно цапнуть соседа-песионера.Он это заслужил. Но не хочу брать грех на душу.
Вдруг помрёт от инфаркта... Пусть живёт.

   И как тут не вспомнить слова С. Есенина:
"Пусть не сладились, пусть не стались
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились,
Значит ангелы жили в ней."


И. Поверенный.