1659

Двери космопорта распахнулись и на его пороге появились четыре совершенно одинаковых фигуры. Прохожие останавливались и с любопытством смотрели на них, удивляясь тому, что звездолет принес так мало людей. Обычно по прилету из дверей вываливалась целая толпа, которая вливалась в поток прохожих, и никто не обращал на это внимание. Сейчас же прилетело всего четыре пассажира. Странно.
Четверо повернулись лицом к утреннему солнцу и к прохожим. На них были длинные серые плащи с капюшонами, а руки спрятаны в рукавах. Никаких вещей у них не было. Они постояли некоторое время, не шевелясь в нерешительности, а потом одновременно скинули со своих голов капюшоны. Прохожие увидели их фиолетовые лица и короткие седые волосы. Интерес к ним сразу же пропал. Все поняли, с какой такой малопосещаемой планеты прибыли эти четверо, в них узнали каторжников системы Сао. За годы пребывания под спектром света этой системы люди приобретали кожу фиолетового цвета, а вот волосы седели из-за условий жизни там. Жители любой планеты знали про Сао и очень боялись попасть туда. Ведь вернуться оттуда живым было огромной удачей. Вернувшиеся же каторжники были  уже совершено другими людьми, и людьми ли они были? - вот вопрос. Лишенные всяких человеческих чувств, они доживали свой век в забытье, сравнимом с комой. Если у каторжников не было близких и некуда было пойти, они не редко умирали от голода сидя на одном месте.
Четверо постояли еще немного, а потом шагнули от дверей космопорта навстречу потоку людей. Перед самым потоком они снова остановились и долго так стояли, смотря на мир совершенно пустыми взглядами. Будь они бревнами, а поток людей рекой, река подхватила бы их и понесла и так бы они стали частью этого потока. Вместо этого же народ возмущенно что-то кричал им и обходил стороной.
Один из четверых вдруг шагнул в поток, его тут же задел кто-то сумкой, а кто-то локтем. Каторжник вскрикнул, как раненый зверь, схватился за сердце и упал замертво прямо на дорогу. Трое других не обратили на это и капли внимания, а толпа обступила мертвое фиолетовое тело. Несколько человек пытались оказать первую помощь несчастному, но его смерть оказалась моментальной. Поток людей оборвался из-за случившегося, и в нем появились бреши, в которые шагнули двое других каторжников. Перед толпой остался стоять один фиолетовокожий. Глядя в пустоту, он скинул с себя плащ, обнажая жилистое тело, на его груди были выжжены огромные цифры 1659. Каторжник бросил свой плащ валяться на площади и, оставшись в кожаных потертых штанах и ботинках, шагнул в толпу.
- Скорее! Скорее! – кричал Сиг, таща за руку Мирьям, - звездолет уже улетел. Нанук может потеряться, ты сама знаешь, какие они возвращаются.
- Бегу я, бегу. Не тащи так сильно,  - просила Мирьям, - ты помнишь его номер?
- Да, конечно! 1659, - ответил Сиг.
- Подожди, – остановилась девушка, - А как мы увидим номер? Ты говорил, им выжигают его на груди, но он будет одет. Не будем же мы раздевать всех каторжников!?
- Все проще, чем ты думаешь, не стой же, бежим! – он снова потянул ее за руку, - они не помнят свое имя, но вот стоит произнести их порядковый номер, то они сразу же откликнутся. Бежим!
- Аа… Я поняла, бегу.
Они пробежали до площади, скользя по вымощенному пластиком тротуару. В десятке метров за ней уже виднелся космопорт, совершал посадку очередной звездолет. Еще немного и у космопорта и на площади будет такая огромная толпа, что найти в ней человека будет очень трудно, даже фиолетового. Но сегодня удача была на их стороне.
У подножья огромного памятника героям галактики сидел каторжник.
- Смотри! – крикнула Мирьям Сигу, - это он?
- Сейчас узнаем, пошли.
Ребята осторожно приблизились к фиолетовому человеку, разгоняя птиц.
- Какая удача, он голый и мы можем рассмотреть цифры, - улыбнулся Сиг.
- О, Боже! Это он… - Мирьям закрыла рот рукой, из ее глаз потекли слезы, - 1659.
Сиг медленно подошел к каторжнику, стараясь заглянуть ему в лицо. 1659 смотрел перед собой пустым взглядом.
- Нанук... – Сиг коснулся его плеча. Нанук поднял голову и посмотрел на Сига, совсем не узнавая его.
- Нани, это мы твои друзья, Сиг и Мирьям, - проговорила Мири, подойдя ближе, - ты помнишь нас? Сиг, я не могу… - она плакала, - как же он изменился, наш друг, наш милый Нанук…
- Мы твои друзья, пойдем с нами, - Сиг протянул каторжнику руку, тот посмотрел на нее, как на нечто не знакомое и протянул свою, но не взял друга за руку, а будто сравнивал их руки. Тогда Сиг сам взял его руку и слегка потянул за собой.
- Пойдем, ты наверное голоден. Пойдем, покушаем, - предложил Сиг. Нанук нехотя и осторожно поддался руке друга и встал. Мирьям, вытирая слезы, взяла его за вторую руку, он внимательно осмотрел ее, будто наблюдая ощущения прикосновения женской руки. Нанук долго шел, смотря на свою руку и руку подруги. В его голове что-то происходило в этот момент, в его лице появилась искра света. Женская рука. Рука матери. Рука любимой.
Они зашли в ближайший ресторанчик быстрого питания. Сиг заказал еду всем троим. Мири, сидя на корточках и убрав в пучок свои волнистые рыжие волосы, протирала руки Нанука влажной салфеткой, и снова он наблюдал за этим, как завороженный. В нем просыпался какой-то трепет.
- Нани, ты помнишь нас? – Мирьям пыталась поймать его взгляд и ей, наконец, это удалось. Нанук уставился в ее глаза, раскрыв рот. В его глазах она увидела дикое животное напуганное охотниками, но чем больше он смотрел, тем больше она видела в них ребенка, брошенного и лишенного матери.
Посетители ресторана смотрели в их сторону и перешептывались. Сиг задумчиво глянул на то, как Мирьям и Нанук смотрят в глаза друг другу.
- Знаешь, Мири, у меня есть план, раз он так хорошо реагирует на женский взгляд и прикосновения, то не отвести ли нам его к Кассандре?
- К Кассандре!? Да ты в своем уме? – оторвалась от глаз Нанука Мирьям, - ты хочешь причинить ей боль? Она итак настрадалась, после всего этого.
- Но они любили друг друга и вот он шанс начать все сначала. Но вот узнает ли она его?
- Ладно, хватит говорить о нем, будто его тут нет.
Принесли еду. Мирьям села за стол, подобрала изумрудное платье и подняла браслеты на руках повыше.
- Ох! Как я голодна, - сказала Мири и впилась с жадностью в сочный сэндвич. Сиг рассмеялся, закатывая рукава своей клетчатой рубахи. Нанук наблюдая за Мирьям, тоже обратил внимание на тарелку перед ним. Он медленно взял сэндвич, поднял к носу, обнюхал и откусил немного. Замер. Его глаза раскрылись в удивлении. Он крепко схватил и стал жадно поглощать сначала один, а потом второй и третий сэндвич. Посетители ресторана и его служащие прервали все свои дела и с удивлением смотрели на это. Никто никогда не видел настолько голодного человека. Нанук доел третий сэндвич, выпил и вылизал все соусы, выпил напиток, высыпал в рот весь сахар, лизнул солонку и замер, уставившись на сэндвичи Сига и Мирьям.
- Ох-хо хо, брат! – усмехнулся Сиг, - не думал, что ты так голоден, держи и мои.
Нанук с охотой принял еду друга и моментально съел и ее. Мири протянула и свои сэндвичи. Посетители вдруг захлопали им.
- Да, да, - улыбался широкой белоснежной улыбкой Сиг, - маленькие сэндвичи вы делаете, господа, - обратился он к персоналу ресторана.
Тут из-за других столов встали люди и принесли Нануку еще сэндвичей, напитков и даже вторых блюд.
- Ой, не надо что вы… - проговорила Мири.
- Пусть он кушает, - сказали люди.
Сиг смеялся, почти падая со стула. Его черные волосы спадали ему на глаза, и он неустанно поправлял их.
А Нанук ел все, что несли. Потом он откинулся на спинку стула, беря себя за живот и оголяя на груди цифры. Сиг резко прервал свой смех и сказал серьезно:
- Нам стоит его одеть Мирьям.
- Да, что это мы…
Поблагодарив всех посетителей, они отправились на квартиру.
- У меня есть много вещей, в которые я уже не влезаю, а вот тебе, друг, они будут в самый раз, - говорил по дороге Сиг.
- А почему он молчит? – спросила тревожно Мирьям, - им же не отрезают там язык?
- Не отрезают, сама видела, как он вылизывал соусницы, - усмехнулся Сиг, - заговорит еще.
Они дошли до высокого здания, с длинным шпилем на крыше. Тут была квартира Сига, а с ним жила и Мирьям. В самом центре великого города Лабиринтиуса. Сиг был успешным человеком, он разрабатывал программы для космических кораблей. Мирьям же была «лесной феей», так ее называли друзья, за то, что она работала в парке, напоминающим лес. В этом парке были воссозданы растения и животные некогда окончательно вымершие. Человечество довольно не скоро осознало, что без природы ему не жить, а когда, наконец, приняло этот факт, то всю природу пришлось собрать заново из мельчайших клеток ДНК. Этим и занималась Мирьям, она воскрешала заново утраченное человечеством. Парк был огромный, в нем жили и работали миллиарды человек. Вся планета представляла собой на половину лес, а на половину город. Весь город был построен из очищенного пластика. Этим пластиком когда-то завалили всю планету, а когда она задохнулась от него, люди проснулись. Часть планеты расчистили и засадили лесом, а вторую часть застроили пластиковым городом Лабиринтиусом. Без навигатора в городе можно было бы легко потеряться, от того и название такое. Мирьям приходилось жить на два дома: то с любимым в городе, то в лесу в своем доме из глины и соломы. Она никак не могла уговорить Сига жить в лесу. Он любил город, в городе была более свободная жизнь,  не нужно было думать, как переработать собственные отходы. В лесу же все было строго, там жили исключительно по законам природы. Если человек не справлялся, то его сразу же арестовывали, не давая второго шанса или времени подумать.
- Перед тем как одеть его, тебе нужно его вымыть, - сказала Мирьям.
- Вымыть!? – удивился Сиг.
- Конечно, ну не мне же его мыть, я без чего-то там твоя жена.
- Да… Кассандру бы сюда, - вздохнул Сиг, - пойдем, дружище. Он потянул Нанука в ванную, а Мирьям принялась поливать многочисленные цветы. Раз она не могла жить в лесу, то всеми силами пыталась лес принести собой. Приносить растения и выращивать из в городе поощрялось властями. По их дальновидному плану, это могло отбить у человечества тягу к жизни вне природы, развить в нем любовь к растениям и животным. И это работало. Каждый год у города отнимались куски пространства, демонтировались пластиковые покрытия, обнажалась земля, и вырастал лес. На границе города и леса постоянно шли торги. Множество людей хотели купить себе участок города у леса, чтобы потом в старости присоединить его к лесу и таким образом переехать.
После продолжительной возни в ванной, друзья вышли, и Мирьям, взглянув на них сквозь листву растений, засмеялась:
- Ха-ха! Нанук! Да ты словно одуванчик.
Белоснежные волосы Нанука стали чистые и распушились вокруг головы ровным белым шаром. На нем были надеты бывшие коричневые штаны и оранжевая футболка Сига. И вообще бывший каторжник стал выглядеть очень даже мило, даже не смотря на фиолетовую кожу.
- Ага, одуванчик… - усмехнулся Сиг, сжимая в раздражении губы. Вид его был замученный, а сам он мокрый, будто мыл огромного пса.
Сиг пошел переодеваться, а Нанук медленно ходил вдоль растений, разглядывая и трогая их. Мирьям внимательно следила за ним.
- Мне кажется, он вспоминает себя, смотри, он, так же как и раньше любит растения, - сказала она Сигу, когда тот вернулся.
- Да, да так любит, что чуть не спалил когда-то пол леса, - ответил Сиг, припоминая, за что именно был отправлен на каторгу Нанук.
- Ты же знаешь, он не специально… кроме того это было так романтично… Кассандра была счастлива украшенному гирляндами домику на дереве.
- Он бы мог использовать  солнечные батареи, как положено или ветряки. Да и зачем было тащить в лес бензиновый генератор? Таможенник пострадал, тоже дурень…
- Что было, то было. Хорошо, что он живой вернулся. Знаешь, я думаю, ты прав на счет Кассандры.
- Как это!?
-  То, что нам стоит его к ней отвести. Да она страдала так долго, но страдала без него. Без любви… Если бы я потеряла тебя и даже если на совсем, то все равно бы ждала и надеялась, что ты вернешься. Я бы жила надеждой. Какой бы ты не вернулся, я бы все ровно приняла бы тебя с той же любовью. Ведь это ты и нет больше других Сигов…
- Ну, я пока еще не собираюсь на Сао, - сказал Сиг и, обняв, поцеловал ее в губы.
Когда они закончили целоваться, то заметили, как Нанук замер и смотрит на них сквозь листву. Мирьям смутилась и отвернулась.
- Жизнь… - хрипло протянул Нанук, развел руки по сторонам и еле улыбнулся.
- Ты говоришь! Друг! – воскликнул Сиг и бросился к товарищу, обнял его и крепко пожал ему руку.
- Нани, ты помнишь нас? – спросила Мири, подойдя к ним. Нанук улыбался, обнажая пожелтевшие зубы, его лицо иссекли морщины, он стал похож на блаженного старичка.
- Жизнь… - повторил он.
- Все решено мы едем к Кассандре! Если она его примет и узнает, то любовь разбудит в нем память. Наш друг вернется! – радовался Сиг, хлопал по плечам Нанука и направлял его к выходу.
Они сели в аэромобиль и полетели к лесу. Всю дорогу Нанук смотрел заворожено в окно и улыбался. У границе с лесом им пришлось оставить аэромобиль и пересесть на специальный лесной автобус. Который был на электротяге, ехал очень медленно и бесшумно. Жизнь в лесу напоминала  жизнь в каменном веке, как называл ее Сиг. Здесь были какие-то технические решения для людей, но они сводились к минимуму. Здесь не было мобильной связи и беспроводного интернета, только проводной телефон и не в каждом доме, а только в определенных центрах там же был и интернет. Люди, которые не могли выносить таких условий уезжали в город, но это бывало очень редко, такие просто не приезжали сюда жить. Все жители леса были вегетарианцами, и это тоже влияло на решения о переезде сюда. Жители холодных регионов леса жили в пещерах, а обогревались с помощью теплых подземных источников. В теплой части леса жили в простых домах, получая теплую воду от солнечных нагревателей. Еду если готовили, то на специальных экоплитах, которые в основном работали от низкого напряжения, получаемого от солнечных батарей. Трудностей в лесу хватало, но люди все ровно уезжали жить сюда из пыльного города, от вредной пищи, от вредных излучений, от быстрой суетливой жизни. В лесу же у каждого был свой уголок вдали от остальных людей. Перенаселение не допускалось, ведь это могло навредить природе – вытеснить животных, отнять пространство у растений. Все чем занимались тут люди, было направлено на сохранение и поддержание жизни леса, даже если это было неудобно и дико. Люди обязаны были жить в согласии с природой, не в угоду себе, а во благо ей.
Сиг ехал в автобусе, закатывая от раздражения глаза. Так медленно. Мирьям улыбалась, она была, наконец, дома. Нанук не отрывался от окна.
Через несколько часов езды они прибыли на нужную остановку.
- Надо же было ей так далеко забраться, - раздраженно сказал Сиг, - еще пешком сколько топать.
- Жизнь… - протянул Нанук, гладя руками дерево.
- Ничего, зато вдохни этот воздух… ах… - проговорила Мири и закружилась. Ее платье превратилось в зеленый колокол, собирая в вихрь опавшую листву.
Дальше они шли лесной тропой. Сиг все больше хмурился, как специально ветки били его по рукам и лицу. Мирьям радостно скакала по лесу вокруг, приседая у разных растений и грибов. Нанук шел завороженный, гладил листву и стволы деревьев. Тропинка несколько раз свернула в разные стороны и вскоре расширилась, а за деревьями показались какие-то строения.
- Знаешь, что я думаю, Мири? – спросил Сиг
- Что?
- Я думаю, нам не стоит вот так вот его приводить к ней. Нанук пусть сам придет, будто это судьба. Ты сама знаешь, Кассандра отдалилась от общества и никого к себе не подпускает. Пусть это выглядит, как судьба.
- Хм… да ты прав, последнее время даже мне с Каси тяжело давалось общение. Вдруг она не узнает Нанука и примет это, как насмешку с нашей стороны, тогда нам несдобровать.  – ответила Мирьям.
- Ну что, дружище? Нани? Ты готов увидеть свою любовь? – спросил Сиг Нанука, бывший каторжник будто и не слышал его. – Иди вон туда, там увидишь ее и обязательно вспомнишь.
Сиг пропустил Нанука вперед и подтолкнул в сторону огромного строения из стекла. Нанук обернулся и с удивлением посмотрел на друзей.
- Иди, иди, туда, туда,  - махали они оба.
И он пошел.
Дойдя до стеклянного строения, которое оказалось огромной теплицей примыкающей к небольшому деревянному домику, Нанук остановился. Через стекло в зарослях экзотических цветов и растений он увидел девушку. Она была в широких штанах на лямках с карманом на груди цвета хаки и красно-чёрной, клетчатой рубахе с закатанными рукавами. Ноги ее были босые, а пышные, волнистые, черные волосы с шоколадным отблеском, она то и дело, выпрямляясь, поправляла. Выпрямившись так в очередной раз, она заметила Нанука, стоявшего, как статуя за стеклом. Девушка немного удивилась, но не показала вида, а постояв и, не понимая намерений фиолетового незнакомца, махнула рукой в сторону входа. Нанук, выходя из оцепенения, послушался жеста и побрел к входу. Вход оказался странным, как и все строение в целом. Это была низенькая двухстворчатая дверь, напоминающая дверцы шкафа. Чтобы пойти нужно было встать на четвереньки. И они оба сделали это, Кассандра встала со своей стороны, а Нанук, повторяя за ней с другой. Когда же девушка распахнула дверцы навстречу гостю, то его ждал сюрприз. Они встретились взглядами. Эти ее тёмно-каштановые глаза… они были так глубоки, Нанук тонул в них, и одновременно в нем просыпалась его память. Детство… юношество… их первая встреча…
Они стояли на четвереньках смотря в глаза друг другу, так долго. Только, если Нанук вспомнил ее и себя в том числе, то она смотрела на него из-за любопытства и непонимания – что нужно этому фиолетовому старику с блаженной улыбкой. И он увидел это в ее глазах. Отвел взгляд и посмотрел на свое отражение в стекле за дверью. Он старик, а она молодая и красивая.
- Может, вы войдете? Заходите, - позвала Кассандра и Нанук повиновался ее голосу, влез через двери-шкаф.
Они встали друг напротив друга. Снова эти глаза. Как же она молода и прекрасна, а он старик. У него пересохло во рту, и он не мог говорить. А она, следуя приличию, позвала его собой и предложила цветочного чая с яблочной пастилой. Делала она это, зная, что фиолетовокожие - бывшие каторжники. Таким людям тяжело вернуться к нормальной жизни, и все в лесу было готовы помочь им. Ничего в нем не напоминало ей любимого Нанука. Он шел за ней, любуясь ее прекрасной пышной фигурой. Когда-то он мог обладать ее телом, его нежностью и теплом, а сейчас он старик.
Они прошли по тропическим зарослям к ее уютному домику. Она усадила его за столик, расставила красивую посуду. Он помнил, все это было, как раньше. Но самое поразительное - это большая фотография на стене, на которой она и темноволосый счастливейший парень Нанук…
У бывшего каторжника покатились слезы. Кассандра принесла пастилу и разлила чай, наполняя ароматом комнату. Она протянула кружку Нануку и заметила его слезы.
- Ну что вы… все хорошо, - попыталась она успокоить, отставила чашку и взяла его за руку. Ох, ее руки… Нанука бросило в дрожь, по всему телу пробежала какая-то сладкая, нежная энергия. Слезы полились сильнее, она все так же молода и красива, а он старик… Прикосновение ее рук разорвало его внутри на множество частей, а вот его руки не напомнили ей того парня с фотографии.
- Как вас зовут? – спросила она. Его глаза заливали слезы, но даже сквозь пелену, он видел ее прекрасные глаза. Она так молода и красива, а он старик…
Нанук с трудом разомкнул высохшие губы и, ворочая так же сухим языком ответил:
- 1659.