Радио Ностальжи 18. Вторая жизнь

.






РАДИО НОСТАЛЬЖИ 18. Сонет в СССР


ВТОРАЯ ЖИЗНЬ


СОДЕРЖАНИЕ:


– Пора проснуться! Слов слабеет сила / Юхан СЮТИСТЕ
– Как долго были мы в разлуке, море / Арвид ГРИГУЛИС
– Стоят леса в серебряном уборе / Педер ХУЗАНГАЙ
– В ногах — ущелий бархатистый мох / Aмо САГИЯН
– Луне и звездам — дум не отогнать / Тлеуберген ЖУМАМУРАТОВ
– Коль огласится воздух львиным рыком / Тлеуберген ЖУМАМУРАТОВ
– Тлеуберген, ты был такой пригожий / Тлеуберген ЖУМАМУРАТОВ
– Когда весна – медлительно, не сразу / Давид КУГУЛЬТИНОВ
– Заходит солнце в золотых лесах / Дмитро ПАВЛЫЧКО
– Благословен тот месяц, вечер, миг / Иван ДРАЧ
– Пред полночью земля затосковала / Микола БАЖАН
– Не так, как я хотел бы, жизнь идет / Эдуард ГОЛЬДЕРНЕСС

===========================================_rn_========



Юхан СЮТИСТЕ (1899-1945)
(Перевод с эстонского Вс. Рождественского и Б. Томашевского)

Пора проснуться! Слов слабеет сила,
неволя гасит мысли в голове.
Когда я начал, со щита светила
одна любовь. Теперь их стало две.

И первая – головка золотая,
единственная – вдохновляла стих,
со мною шла во тьме, не угасая,
когда я был отторгнут от живых.

Вторая – жизнь народа, все былое,
грядущее зажгла в моей крови.
Теперь со мной сияние двойное –
родные сестры, близнецы любви.

Одна меняется с моей судьбою,
другой в стихах дано бессмертье мною.
1943–1945


Арвид ГРИГУЛИС (Перевод с латышского А. Передреевой)

Как долго были мы в разлуке, море!..
Когда-то вдаль простор твой звал меня.
Но мне пришлось идти сквозь смерть и горе
Дышать пространством дыма и огня.

И я разрушил темной силы своды!
И небо наше с каждым днем светлей.
Мы шли снасти, и мы спасли народы.
Свободный парус – символ наших дней.

К моим ногам швырнув янтарь и гальку,
Уходишь вспять и вновь синеешь далью.
Но не привыкнуть к тихим берегам
Тому, кто знал и гром, и ярость боя.
Клянусь тебе: мне не найти покоя, –
В крови моей ревет твой ураган.
1945


Педер ХУЗАНГАЙ (1907–1970)

Глаз Волги (Перевод с чувашского В. Потаповой)

Стоят леса в серебряном уборе,
И толщиной в аршин зеленый лед
Уже сковал теченье волжских вод.
Хоть яростна зима в своем напоре,

Но полынья на ледяном просторе
Кругла, светла всю зиму напролет.
Она стихию победила в споре.
«Глаз Волги» – так прозвал ее народ.

Неистовствует стужа, иней блещет,
Но, льдом не покрываясь, полынья
Все медленно колышется и плещет…

Проходят годы, но желал бы я,
Чтоб, не одевшись льдом ни на мгновенье,
Всю жизнь плескалось в сердце вдохновенье.
1949


Aмо САГИЯН (Перевод с армянского  О. Ивинской)

В ногах – ущелий бархатистый мох,
В руках – росистые цветы ущелий.
Я на горе, а подо мною лог,
Откуда я взобрался еле-еле.

Сияет солнце на вершинах круч,
В долине же теснятся безотлучно
Станицы дождевых, унылых туч
И плачут безутешно и беззвучно.

Но как их плач ни бессловесно нем,
По временам неразличимо-глухо
Какой-то отголосок между тем
Со дна долины достигает слуха.

И я не знаю: это детства зов
Иль отзвук водопадов и ручьев?


Тлеуберген ЖУМАМУРАТОВ (Перевод  с каракалпакского  Г. Ярославцева)

1
Луне и звездам – дум не отогнать.
Лежу, часами не сомкнув ресницы.
День наступает светлый, и опять
За мыслью мысль проходит вереницей.

Отзывчивые, добрые сердца
Ясны мне, словно солнце в день погожий;
Весь мир познать желая до конца,
Всезнайство почитают сущей ложью.

Я по Вселенной мысленно плыву,
До Марса добираюсь и Венеры…
Фантазия моя не знает меры.
Мне снится то, чем грежу наяву.

Мечта подобна мощным крыльям птицы,
Весь мир на этих крыльях поместится!

2
Коль огласится воздух львиным рыком –
Переполох средь хищного зверья,
Медведь и волк в смущении великом…
А лев, увы, боится муравья!

Кто повредит слону, его здоровью,
Коль дерево с корнями вырвет он?!
Но если мышь куснет стопу слоновью,
То по земле кататься станет слон!

Рабы, объединившись, сдвинув плечи,
Низвергнут с трона грозного царя…
Не тот могуч, кто мучил да калечил,
А тот, кто прожил жизнь, добро творя.

Ведь даже черви жалкие – и те
Порой страшат. А сила – в доброте!

3
– Тлеуберген, ты был такой пригожий!
Что ж ныне сталось? – Выцвел, полинял.
Чтоб седину весь мир увидел божий,
С меня шутник и шапку снял – нахал!..

Ну что ж! Цветы весенние – как пламя.
А в осень – красок им не сохранить.
Не вечна красота. Поймите сами,
В том некого и некому винить.

Судьба цветка – не длинная дорога.
Расцвел, созрел, увял… А смысл в одном:
Поникнув, он семян оставит много,
И по весне – опять цветы кругом.

Былую красоту, что тронул иней,
Вновь обретаю в дочери и в сыне.




Давид КУГУЛЬТИНОВ (Перевод  с калмыцкого  Ю. Неймана)

Когда весна – медлительно, не сразу, –
Нагреет землю и войдет в зенит
И, ароматом полный до отказу,
Над многоцветьем воздух зазвенит,
Я ухожу один в степные дали,
Бездумно опускаюсь на траву
И – это мыслью назовешь едва ли –
В тени кургана грежу наяву…

А надо мною в синеве бесплотной,
На ниточке весеннего луча
Трепещет жаворонок беззаботный,
Как колокольчик радости звуча.

Тогда душа – светла и невесома,
Весь мир во мне. И в мире я – как дома.


Дмитро ПАВЛЫЧКО (Перевод С украинского  Л. Смирнова)

Заходит солнце в золотых лесах.
Пылают смолы на стволах, как маки,
И, как ручей весенний в буераке,
Сверкает кромка тучи в небесах.

День подает мне огненные знаки,
Но ночь, как взрыв, клубится на горах,
И кажется, что взор твой только прах,
Бесследно исчезающий во мраке.

Нет, сохранят и звезды и цветы
След твоего пылающего взгляда,
Коль он омыт слезами доброты.

Но, если жжет не пламень звездопада,
А ненависть и злобная досада
Твой дух, – страшись грядущей темноты!
1967


Иван ДРАЧ (Перевод С украинского В. Шацкова)

Благословен тот месяц, вечер, миг,
Моей души благословенны раны,
Благословен тот взгляд, что в грудь проник
И сердце жжет страданьем непрестанным.

Благословен волнения родник
И этот плен томительно-желанный,
Где бог любви стрелой своей настиг,
Неотразимой, быстрой и нежданной.

Благословенна речь, которой я
Ее прославил, где любовь моя
Рождала медь сонетов многозвонных.
Благословенны вы, ее канцоны;
Иных не исповедую имен –
Ей каждый слог навеки посвящен.

Микола БАЖАН (Перевод с украинского Э. Багрицкого)

Пред полночью земля затосковала…
Тень ездока шатается в реке…
Конь, вздрогнув, стал. И пена засверкала
Вскипая на чеканном ремешке.

Измучен конь. Но все ж ездок усталый
Упрямо наклоняется к луке…
Поводья, обведенные кораллом,
Казак зажал в натруженной руке.

Кривою пляской сумеречных чар,
Плетя узор, пылая, как пожар,
Над лесом поднялось девичье пенье…

Сошел казак. И заплутал во мгле,
Где в дивной тишине проходят по земле
Великолепные немые тени.


Эдуард ГОЛЬДЕРНЕСС (Грузия)

ДРУЗЬЯ НА СЕВЕРЕ

Не так, как я хотел бы, жизнь идет:
На севере друзья, а я на юге.
Но всё равно, встречая Новый год,
Мы непременно вспомним друг о друге.

Немало в жизни путеводных звезд,
Но я одну избрал на эту службу.
Пусть будет за нее наш первый тост:
За крепкую, доверчивую дружбу.

Уж много дней в разлуке протекло,
Но разве могут время и пространство
Отнять у дружбы нежность и тепло,
Желанье встречи, верность, постоянство.

Где б ни были теперь мои друзья –
Они всегда со мной и с ними я!