Вечный Ши

Ши ждал меня и нисколько не изменился за то время, пока я не видел его. Он сидел на плоском камне, сложив ноги в позу лотоса. Всунув руки в широкие рукава золотой тоги. Выпрямив голову и закрыв глаза. Я не мог заблудиться, уходя на север. Дорога из желтого кирпича была единственной в этом мире. Вокруг нее на все что хватало взгляда, росли кварцевые сады. Они сияли искрами под высоким жарким ярким солнцем, впитывая в себя синеву безоблачного неба, и пели какую-то свою тонкую и печальную мелодию. Ши хранил эти сады и, слушая их песню, проверял - насколько они здоровы. Я спешился. Взял под узцы Мальву и подошел к нему для того, чтобы поздороваться. Ши, не открывая глаз, поклонился мне и легко вскочил на ноги.
- Как твоя рука? Мастер. – Жизни назад. Когда я пришел к Киму для того, чтобы овладеть мастерством боя с оружием и без него. В жестоких изнурительных тренировках и учебных боях я сильно повредил левую руку. Она всегда напоминала мне болью, о предстоящей непогоде или о том, что я долго не тренирую свое тело. Ши лечил ее. Постоянно ругаясь на своем певучем языке. Длинными иглами из серебра, которые всегда носил с собой в маленьком ящике из сандалового дерева. Тогда он сказал, что во мне огня слишком много для обычного мужа Хартланда и уговорил поставить знак пламени на моей спине.
- Все в порядке, Ши. – Я улыбнулся. Я на самом деле был очень рад его видеть, не смотря на его постоянное недовольство мною.
- Когда ты в последний раз показывал ее лекарям? – Эта воркотня и забота, которая отдавалась теплой приязнью в груди, была вечной, каким был и сам Ши.
- Увы, никто в Хартланде не берется лечить того кто носит твою метку. – Я стоял напротив, смотрел в его раскосые карие глаза на гладком желтом лице, и мне было хорошо. Не знаю почему.
- Подними ее вверх и сожми пальцы в кулак. – Ши хмурился и, разумеется, всегда был недоволен. Я сжал зубы и попытался поднять руку над головой. Плечевой сустав отозвался тяжкой тупой болью. Ши внимательно смотрел мне в глаза, качал головой и цокал языком с досады.
- Через год ты не сможешь взобраться в седло, Мастер. - Я опустил руку вниз, давая притечь крови к пальцам.
- У нас есть этот год, Ши? – Ши горестно покачал головой. – Я не знаю, мечник. Никто не знает. Я не призвал никого кроме тебя. Мне нужно кое-что показать тебе и кое о чем рассказать. - Я знал дорогу к его маленькому домику под красной черепицей и крышей в четыре ската с поднятыми вверх карнизами. За ним был круглый пруд с чистой водой, в котором жили цветные карпы. Их всегда было много. Веселых и шумных. Они пенили воду и сверкали своей чешуей на солнце не менее ярко, чем кристаллы на окружающий пруд деревьях.
- Когда ты ел в последний раз, мечник? Я слышу вопли твоего желудка, как если бы звал тебя сам, перекрикивая прибой белой реки. – Ши шел рядом и как обычно – ругался. – Если ты будешь забывать есть, то рука тебе уже не понадобится.  Я могу вылечить болезнь, но не лечу от глупости. У меня есть чем утолить твой голод, Мастер. Есть кое, что для того, чтобы убрать боль из твоего тела, но нет ничего для твоего ума. – Я шел рядом и улыбался. Я любил его воркотню. Любил его маленький домик. Любил его очаг, на котором всегда пыхтела паром бронзовая пузатая кастрюлька коричневого риса. Гостей у Ши было мало. И ему нравилось смотреть, как едят приготовленные его умелыми руками блюда, нечастые гости. Сам Ши никогда не принимал участия в трапезах. Еда была ему не нужна. В теле Вечного Ши никогда не стучало сердце, и в нем никогда не было крови.
Мы подошли к его дому. Я привязал Мальву к протянутой вверх руке небольшого каменного изваяния. Ши, не смотря то, что был богом, имел некоторые странности, и я даже умилялся над ними. Он говорил, что его дом охраняют духи и для того, чтобы не гневить их, нужно дать им убежище в этих гранитных статуях. Мы вошли в его жилище, и я сразу почувствовал, что-то неясное, невнятное и непонятное. Словно глаза застилала дымка. Внутри не было того ощущения уюта и тепла, которое бывало здесь когда то. Но вроде бы все оставалось неизменным. Низкие скамьи. Тот же очаг с пыхтящим котелком над желтыми языками пламени. Травы и специи, развешенные на тонких веревочках по потолочным балкам. Бамбуковые колокольчики, которые низко позванивали под легкими порывами едва ощутимого ветерка. Я остановился. Остановился потому, что Ши перестал ворчать и ругаться. Он, стоял, выпрямив спину, и поглаживал ладонью круглую лысую голову. Стоял перед дверью, которая выводила на задний двор с прудом для цветных карпов. Стоял и почему то не решался выйти через нее.
- Ты потерпишь с ужином, Мастер? – Ши, перестал быть тем, каким я его знал. Теперь он был богом первого перехода, а не внесистемным иерархом. Врачом, боровшимся за жизнь и здоровье  пациентов, кем бы они ни были. У внесистемных иерархов была своя правда и однажды она спасла жизнь моей матери Великой Хельге, а значит и мне.  Да… Я, конечно же, расскажу об этом. Позже, а пока…
Да, Ши, разумеется. – Я снял перевязь с клинком и шлем. Здесь они были совершенно бесполезны. Положил на деревянную изрезанную драконами скамью, и пригладил отросшие волосы.
- Тогда пошли. – Ши толкнул дверь, и мы вышли из теплого полумрака его дома на задний двор. Ши повернулся ко мне лицом. Протянул руку к пруду – Смотри. – Карпы были мертвы. Некоторые из рыбин еще шевелили хвостами. Но большинство плавали, подставив солнцу желтые животы. Пруд Ши был особым местом и не простым местом. Карпы были не просто рыбами. Как канарейки у горных добытчиков в шахтах они предвещали беду. Своей смертью успевали предупредить остальных  о том, что если горняки не покинут опасное место – они погибнут. Для нас безопасного места больше не существовало.
- Весы? – Осторожно спросил я, надеясь на какое-то чудо. Ши так и не ответил. Он пошел скорым шагом по извилистой тропке, почти заросшей травой, к маленькому, сложенному из грубого камня зданию. Внутри на огромном валуне, защищавшем измерения от возможных колебаний почвы, на тонкой витой штанге стояли весы. На одной чаше была стеклянная колба, наполненная черным дымом, на другой огромный, размером с кулак, драгоценный камень. Весы не были уравновешены. Плоская, разрисованная знаками длинная стрелка, показывающая отклонение, указывала на цифру семь.
- Когда стрела покажет десять, Мастер, даже я ничего уже не смогу сделать. Сейчас я трачу все свои силы на то чтобы удержать ее в этом положении.
- Ты сказал об этом Эо?
- Она знает. Нет ничего из того чтобы не увидели ее тысяча глаз.
- Сколько у нас времени, Ши? – Ши пытливо посмотрел своими раскосыми глазами мне в лицо, улыбнулся, снова приходя в обычное, ворчливо-заботливое состояние.
- Ровно столько, мечник, сколько ты сможешь его у нее выпросить. Ты прожил три жизни. Ты делил постель с Дианой. Ты знаешь толк в девах. Может быть, Эо станет твоей четвертой жизнью? Кто знает. А теперь пошли. – Ши быстро пошел к своему дому и как обычно продолжал ворчать. – Спаситель Терры может пасть от того что Ши не накормил его. – Его сарказм был наигран. И я, разумеется, знал почему. Жизнь оставалась жизнью только тогда когда находилась посередине между полным, абсолютным порядком, который был заключен в драгоценном камне и абсолютным хаосом – черным дымом в стеклянной колбе. Стрела была смещена в сторону хаоса. Это означало то, что силы, которые делали Терру Террой, таяли как снег под ярким весенним солнцем. Ши удерживал равновесие, и поэтому его призыв был абсолютно безоговорочным, он не мог бесконечно латать дыры мироздания, через которые, прорывалось инферно, хаос, разрывающий Терру на куски. Оставалось непонятным одно - как могу спасти Терру я?
Мы быстро дошли до жилища Ши. Он усадил меня на пол перед низким столиком. Положил в круглую миску целую гору риса, обильно посыпал его пахучими травами и воткнул мне в кулак две деревянные палочки.
- Ешь. Я буду кормить тебя до тех пор, пока твой желудок не перестанет урчать. Даже если ты лопнешь. – Он нахмурился. Поставил передо мной плоскую чашку дурно пахнущего черного настоя. – Это от боли, Мастер. – Ши присел рядом. – И не крути носом. Мои лекарства всегда неприятны на вкус. - Я вспомнил его серебряные иглы и благодарно кивнул. Выпить эту дрянь было проще, чем часы крутиться ужом под беспощадными руками Ши. – Ну а пока твой рот и желудок занят, я могу предположить, что мозг остался свободным. – Я кивнул. То, что готовил Ши, было настолько же беспощадно вкусным, насколько беспощадно злыми были его серебряные иглы.
- Ты, много не знаешь, Мастер. И сейчас пришло время об этом узнать. Может быть это поможет тебе…  Да, Мастер, у богов нет рук кроме рук людей. Кроме того у Вечного Ши нет того что есть у Мастера, даже, если он забывает что это у него есть. – Он положил ладонь себе на грудь. – Ответы придется, скорее всего, искать этим. Ну, а пока ешь и слушай. Слушай то, что говорит тебе Ши. Не исключено, что этот рис будет последним, что я могу сделать для тебя. – Он повозился, устраиваясь удобнее, и стал серьезен и внезапно стар. Вокруг глаз пролегли морщины, плечи опустились. Он спрятал задрожавшие пальцы в рукава тоги. Удерживать инферно – нелегкая работа даже для бога.
- Ты сам говорил, что видеть и знать не всегда самое важное. Важно понимать, что происходит на самом деле. Да, ты проводник и я совершенно не оспариваю это. Ты видишь тропы не только по течению жемчужного ручья, но и далеко на севере. Только поэтому тебя пропустили белые воды. Но, ни один проводник не может видеть все тропы, мечник. Идти всеми тропами - это значит не идти никуда. Идти тропой, которую не видишь не менее безрассудно. Ты скользишь среди теней только потому, что высекаешь огонь, и он рождает их. Нельзя одной краской нарисовать вселенную. Поэтому мои метки всегда парны, Мастер. Пламя всегда порождает тени. Когда ты пришел к Киму, я заметил тебя. – Я уже доел рис. С трудом проглотил лекарство. И слушал Ши, как должно слушать учителей, очень и очень внимательно. – Скажи мне Мастер, зачем ты пришел к Киму и стал учиться борьбе и владению оружием? – Я тяжело вздохнул. Ким был моим учителем, наверное, самым главным. И я обязательно расскажу о нем. А пока…
- Мне нужны были победы, Ши. – Ши засмеялся
 -  Мужу Хартланда были нужны победы. Почему я не удивлен? А чему учил тебя Ким целый год каждый день?
– Он учил меня падать. – Ши покачал головой. - Ким учил падать каждого кто приходил к нему. Ты падал каждый день тысячу раз. Падал на спину на живот на бок. Ким прогонял любого, который спрашивал о том, когда его начнут учить битве. Он продолжал учить падать. День за днем, каждый день, до полного изнеможения. Зачем? – Я пожал плечами. Я никогда не спорил с учителями. – Сколько раз за год обучения у Кима ты падал?
– Я не знаю Ши, много. Тысячи раз, сотни тысяч.
– Ты учился у Кима пять лет, сколько раз ты падал за эти годы?
– Я не помню, Ши.
– И что  ты делал после того как падал, Мастер?
– Вставал… - Ши покачал головой.
– Так чему учил тебя Ким? Падать или вставать? – Ши злился. Я никогда не видел его таким. И не представлял, что он может быть таким. Испытывают ли боги боль - я не знал. Может быть, даже если у них нет сердца, и в жилах не течет кровь. Ши встал, подошел к травам, свисавшим с потолочных палок пахучими связками. Походил от одной до другой и, выбрав одну, с крупными красными листьями, начал обрывать их и комкая, рассыпать в порошок.
- Я решил найти тебя, когда услышал твою боль, мечник. Ты дрался с Сержем, который был втрое сильнее, но ты победил, хотя и сломал при этом руку. Победил потому, что научился падать и вставать. – Ши набил травой длинную изогнутую трубку и затянулся густым голубым дымом. – Теперь, я думаю, тебе не стоит объяснять, почему тени отпустили тебя в первый раз. Почему поцелуй Дианы не останавливает твое сердце и почему до сих пор она не смогла убить тебя. Жить на границе жизни и смерти не просто, Мастер. Я понимаю, что тебе тяжело, и боль и страдания часто становятся сильнее желания вставать, но ты ничего не можешь с собой поделать, мечник. Сколько учеников было у Кима, когда ты пришел к нему?
– Сто учеников, Ши. Больше он не брал. Киму не нужны были деньги. Ему нужны были бойцы. – Мне очень хотелось попросить у Ши такую же трубку. Дым был то ли лекарством, смягчающий боль, то ли дурманящей травой, то ли чем-то особенным, о чем я не знал и не мог, конечно же, знать. Голова сильно болела и я плохо соображал. Мне казалось, что, если бы я вдыхал такой же дым, мне было бы немного легче. Питье, которое дал мне Ши, действовало медленно, и было рассчитано не на минуты или часы, а на недели и месяцы.
- Сколько осталось из первого набора через пять лет обучения?
- Двое. Я и Тамерлан.
- Я мог бы поставить метку Тамерлану, и Диана пришла бы к нему, но Тамерлан не дрался с бойцом сильнее себя втрое, он не выигрывал боев с рукой, вырванной из сустава. Он не ты, мечник. Поэтому Диана пришла к тебе. Поэтому ты носишь между лопаток метку пламени, а Диана приняла метку белой змеи. Я пока так и не понял, что объединяет вас, кроме того, что вы оба являетесь сторонами самой великой силы, которая может существовать на Терре. Эту силу создал я, Мастер. Терра всегда нуждалась в хранителях, и они всегда были, но… - Ши затянулся и выпустил в сторону длинную струю. – Вас осталось всего двое, мечник. – Что объединяло нас с Дианой? Я, наверное, даже знаю что. То, что Король так и не выпустил из своего кулака, даже будучи тенью. Я распустил свой кожаный кошелек. Достал плоское золотое кольцо с арабской вязью по краям и положил себе на ладонь. Ши удивленно посмотрел мне на руку.
- Вы были у алтаря? – Я кивнул.
- Почему ты не выбросил его или не вернул Диане, когда начал жить третью жизнь? – Я сокрушенно пожал плечами. Мне казалось, что Ши отчитывает меня как школьника, отвечающего на вопросы неверно.
- У Дианы есть второе? – Я снова сокрушенно пожал плечами. Я думал, что никто и никогда не узнает о том, что я храню это кольцо. Даже Диана, но…
- Я никогда не спрашивал ее об этом, Ши. – Я положил кольцо обратно в кошелек и туго затянул бечеву, скрученную из просаленной воловьей кожи. Ши нахмурился. Это я был подавлен и смущен его вопросами. Ши решал, какую-то задачу. Внезапно через стены стал проникать звон кристаллов, растущих на деревьях сада окружавшего жилище Ши. Возникло ощущение, что Ши общается с кварцевыми садами. На каком-то абсолютно непостижимом для меня языке. Я не пытался разобраться в том, что делает бог первого перехода. Либо он объяснит сам… Либо… Либо я спрошу у капусты что она понимает в строительстве крепостей.
- В чем она обвинила тебя, когда вы виделись в последний раз? – Ши смотрел мне в глаза жестко, словно целился из оружия. Абсолютно беспощадно. И я прекрасно понимал, что сейчас не время для того, чтобы прятать тайны сердца.
- Она упрекнула меня в том, что Крылатая О красивее, чем она сама… - Ши откинулся на спину и залился веселым смехом.
– Ох уж эти девы, мечник. Как хорошо, что я избавлен от того, что вы называете… - Ши выбил трубку о камень очага, находившегося на расстоянии вытянутой руки. – Я бы сошел с ума, и некому было бы хранить кварцевые сады… - Он помолчал и налил мне из небольшого глиняного чайника с изящным носиком пахучего зеленого чая. Я благодарно кивнул. Ши делал самые простые вещи великолепными. Я не знаю, как это у него получалось. Да и не хотел знать на самом деле. Пусть Ши останется Ши.
- Может быть, все закончится тогда, когда она покажет тебе свое кольцо… Но тогда ты вместо четвертой жизни вернешь себе вторую и от радости вы с Дианой перевернете Терру вверх тормашками… - Ши не шутил. Он был серьезен, и в его мелодичном голосе скользили нотки иронии. Иронии предопределения и… грусти. Ши не хотел говорить то, что должен был сказать, и я это почувствовал.
- Ты знаешь, мечник, что я сделаю, если ты  не успеешь? – Он вдруг пронзительно посмотрел мне в глаза.
- Нет, Ши. Откуда же мне знать?
- У вас есть то, что делает вас тем, что вы есть, но то же самое убивает и вас и Терру с беспощадностью и жестокостью, которой… - Ши пожал плечами. – Обладаете только вы. Ты знаешь, что кварцевые сады – ваши потомки, мечник? – Я проводник, и, конечно же, я об этом знал. Пройдет время, и тело человека перестанет вмещать его ненасытный разум. Белые кристаллы кварцевых садов примут его, и Ши станет их хранителем. Это будет здесь. Далеко на севере, но для того, чтобы это случилось, нужно было, что бы, жемчужный ручей не переставал течь и за каждым из нас шел кто-то еще.
- Я сделаю вас счастливыми, Мастер. – Ши вдруг стал злым. – Всех до одного!!! Каждого! Кем бы он ни был! – Внутри стало подниматься бешенство. Ши приговаривал Терру. Приговаривал всех рожденных и идущих следом к такому наказанию последствия, которого возможно не понимал даже он. Но Ши имел на это право. Он хранил кварцевые сады и сделает все, чтобы они остались невредимы.
- Всегда счастливы только безумцы, Ши... – Я рефлекторно потянулся к своим доспехам и оружию.
- Но в этом случае, я смогу сохранить хотя бы, то, что осталось от наших миров, мечник. Вы же всегда желаете только одного – стать счастливыми. Вы получите то, что хотите... – Он протянул мне свою трубку.
– Возьми, Мастер. Мне кажется, что эта вещь пригодится тебе в твоих странствиях. - Я оставил меч в покое. Похоже, было, что Ши не заметил моего порыва, но могло быть и так, что бы он хотел именно этого. Он покрутил лысой головой и продолжил. – За большой водой Терры в далеких пределах, очень далеко на юге жили мудрецы. У них была красная кожа, и они разрисовывали свое тело красками, для того, чтобы быть похожими на животных. Зверь не убивает, Мастер. Зверь добывает. Ему никогда не нужно больше чем нужно. Вы иные. Поэтому вы убили этих мудрецов, но их мудрость осталась. Она здесь. – Ши подал трубку мне. Я взял ее и положил в походную сумку, куда складывал необходимые в походе вещи. – Когда приходила беда. Они садились в круг и курили эту трубку, Мастер. Мудрость этих людей заключалась, конечно же, не в травах, дым которых они вдыхали. Они начинали говорить. Каждый с каждым. Насколько не были бы различны их обычаи, тотемы или языки. Вы утратили эту мудрость. Я не знаю, чем она поможет тебе, но… - Ши поднялся, взял чайник и налил мне еще чая. - Ши не может знать всего, мечник. – Он покачал головой. – У Вечного Ши нет сердца. То, что нельзя увидеть глазами, можно увидеть сердцем. Постарайся освещать свои тропы не только разумом. Может быть, тогда Терра использует свой шанс… - Ши замолчал. Я пил горячий чай и молчал тоже. Мыслей не было. В голове сверкали картинки круглого пруда, перекосившихся весов и руки… Да... Дрожащие пальцы Ши, которые он прятал в рукава. Все, что я мог делать… Это идти дальше. – Ши дождался, когда  я закончу пить чай, поднялся на ноги. – Тебе пора, Мастер. Эо будет рада видеть тебя. Когда вы наговоритесь  – вернись. Может быть, я найду, что ни будь еще для твоей дороги.
Мы вышли вместе под яркие лучи солнца в голубом небе. Я подошел к Мальве. Проверил подпругу, и насколько хорошо держалось на ее спине седло. Я не знал, почему я делаю это. Похоже, было на то, что я просто оттягивал момент расставания. Сердце, которым я должен был смотреть дальше, говорило мне, о том, что под копыта моей лошади больше никогда не ляжет дорога из желтого кирпича. Ши помог мне взобраться в седло и долго смотрел в след пока я уходил тенями, отброшенными каменными изваяниями, к жилищу Хрустальной Эо. Есть дороги, с которых не свернуть, ни остановиться, ни вернуться назад. Сердце говорило, мне, что я покидаю друга. Скорее всего, последнего во всех своих жизнях и даже то, что я вернусь к нему выпить еще одну чашку чая после беседы с Эо, ничего изменить уже не сможет.

- Следы на песке -