Твердила мама - не буди ты лихо
но в опытах я истый исполин.
Сознание, сдвигаясь тихо
уходит в пласт немыслимых глубин.
В фарфорово-блескучей яви
я превращаюсь в пористый планктон,
способный чувствовать оттенки хляби
под капель тихий, мерный перезвон.
И к этим каплям якобы причислен,
я растворяюсь в искристой воде
и из себя выдавливаю мысли,
их размывая в пены бороде.
Бегут куда-то стены хрупкой ванны,
пространство выгнулось забавно и хитрО,
и так легко опасная нирвана
в своё втянула клейкое нутро.
Но вдруг, раззявив радостные скулы,
сверкая медью глазок-фонарей,
вплывает в ванну мерзкая акула
в одном из серебристых пузырей,
Моё сознанье вынудив носиться
от стенки к стенке, от виска к виску.
Акулы любят мрачно веселиться
гоняя лихо сонную треску.
Я из воды вышвыриваю тело,
скользят неверно пальцы по стене.
Акула, телом выгнувшись умело
себя скрывает в мутной глубине.
А я стою испуган, ошарашен,
сдуваю пену с носа до бровей,
и мысли, снова возвратившись, пляшут
в моей осклизлой мокрой голове.
Ну вот, когда так чувственно вначале,
как тот сироп сгущённый в леденце,
опять каких-то тварей поджидали
клыки в отнюдь не радостном конце.
Страницу опытов коварных я захлопнул,
живу унылый разум теребя,
и не желаю чем-то психотропным,
закрывшись в ванне взбадривать себя.
Свидетельство о публикации №122112606889