Сан-Габриэль, Севилья. Ф. Гарсиа Лорка

I
Дитя тростников, прекрасен,
Печальные губы, очи,
Плечистый и станом тонкий,
Кожа как яблоко ночи,
Серебряных нервов струны,
Идёт по улице молча.
Воздушные георгины
Трещат под его шагами,
Два траурных ритма неба
Выводит он каблуками.
И нет ему равных между
Пальм побережья морского,
Ни света бродячего звёзд,
Ни тех, кто был коронован.
Когда он на грудь из яшмы
Склоняет главу смиренно,
Ночь место ровное ищет,
Стремясь преклонить колена.
Играют гитары сами
Архангелу Гавриилу,
Властителю бледных крыльев,
Противнику скорбной ивы.
Святой Гавриил: «Ребёнок
Плачет в утробе матери».
Не забывай, что цыгане
Дали тебе это платье.

II
Анунсиасьон, хозяйка,
В лохмотьях и лунном свете,
Скорей открывает, чтобы
Звезду на пороге встретить.
Святой Гавриил, архангел,
Улыбок и лилий гроздья,
Правнучек башни Хиральды,
Пришёл этой ночью в гости.
В жилете вышитом, пульсом,
Таясь, цикады звенели.
И стали звёзды ночные
Вдруг колокольцами в небе.
Святой Гавриил: «Принёс я
Сюда три гвоздя блаженства».
- Щёки горят, и жасмины
На них от этого блеска!
- Господь храни тебя, жено,
Темнеющая на диво.
Будто побеги ветра, твой
Ребёнок будет красивым.
- О, святой Гавриил, очей
И жизни моей отрада!
Кресло бы мне из гвоздичек,
Тебя усадить мне рядом!
- Господь храни тебя, жено,
В лохмотьях и лунном свете.
У родинки возле сердца
Три ранки сына пометят.
- О, святой Гавриил, милый,
Ты источаешь сиянье!
Теплеет уже молоко,
В груди моей появляясь.
- Господь храни тебя, жено,
Праматерь сотен потомков.
Как сухи твои ресницы,
Словно дороги для конных.

*
Анунсиасьон дивится:
Запел ребёнок во чреве,
Три пули – миндаль зелёный –
В его голоске звенели.
Святой Гавриил воздушной
Вверх поднимался лестницей.
И стали звёзды ночные
Шелестящим бессмертником.