ПроМир

Я рисовать хотел, стать новым Ван Гогом.
Иль Пикассо, ну на худой конец Климтом.
А может жизнь моя обернётся теперь некрологом?
Не подавиться бы всем нам этим конфликтом...

Я бросил мольберт свой, и краски уже засохли,
Кончились серая, чёрная и грязно-зелёная.
А голоса в ушах моих всё равно не заглохли,
Говоря, что я колбаса ливерная... Или варёная?

Быки на районе всегда задирали после художки,
"Голодный хлюпик" кричали и хрипло ржали.
А я, чёрт возьми, забывал порой о кормёжке,
Когда мазки на холсте под рукою моей оживали.

И танец этот из цвета и полупрозрачной тени,
Мне дверь в другой мир всегда открывал.
И всё в мире этом мне вдруг становилось до фени,
И счастлив я был лишь тогда, когда рисовал.

Но нет же, сдурил, в добровольцы подался.
Кому и что не пойму я хотел доказать?
Неужто насмешкам быков с района поддался?
И кто мне внушил, что должен идти воевать?

В руках вместо кисти теперь чужое железо,
А краски здесь только красная, да зелёная.
Мне бы кисть и холст сейчас с чашечкою экспрессо...
А у меня только пушка в руках заряжённая.