Емкин иПерминов читаютСтуденецкая и КтоЕстьЧеловек

 

          ПОЭМА

      СТУДЕНЕЦКАЯ

                1
Смотрю на Студенецкой
Особняки дворян … ,
Как флагманы Венеции ,
Блистают для мирян .

Бурлят вокруг плывущих
Пучины -- времена ...
Среди вперед идущих ,
Мне чужды имена .

Здесь жили генералы
И князь гулял с женой .
Теперь снуют менялы
И ухарь шебутной .

Здесь экипажи мчались
И шел городовой .
Здесь парочки венчались
С иконой родовой .

Все было честь по чести ,
Но грянул новый мир .
И пики стали крести ,
Как пожелал кумир .

Особняки не рухнули ,
Как крепи дней былых .
Лишь филины все ухнули ,
В кошмарных снах живых .

Здесь прежде пролетарии ,
Сквозь тополиный пух ,
Несли в депозитарии
И буквы дел , и дух .

Стоит времен Венеция ,
Без дожей и мадонн .
Иду по Студенецкой ,
Смотрю на стадион .

                2
         Фунт    лиха

На рынке случайно купчиха ,
Купила блестящую вещь .
-- Дешевый сегодня фунт лиха --
Сказал ей невидимый клещ .

-- Вы кто ? И какой по обличью ,
Явите себя во плоти ?! ---
-- Имею башку я не птичью ,
Ты счастьем за быт заплати ---

Купчиха не стала перечить ,
Покупку домой принесла .
И сразу приблудная нечисть ,
В греховную силу вошла .

Судьба потемнела местами ,
Как буд - то попала в грозу .
И муж куролесит постами ,
И   лапают  дочь   на  возу .

А фунт превращается в глыбу
Хоть слезно на горе смотри ...
-- На плаху крещеных , на дыбу ! --
Кричит лиходей изнутри .

Терзалась немыслимо дама ,
Покаялась снова в грехах .
И сразу поветрие срама
Исчезло вокруг впопыхах .

Зажгла озаренная свечи ,
Лампаду божницы зажгла .
Супруг не сбегает на встречи
И дочь постирать помогла .

-- Зачем я купила фунт лиха ?
Теперь не продать без беды ---
Творила благое купчиха
И фунта исчезли следы .

                3
     Купцы - меценаты

Век назад и много лет ,
Был в Тамбове мир иной .
Был купеческий Совет
И дворянский весь земной .

Вот Гостинный двор широк ,
Вот построен храм большой .
У купцов не легкий рок ,
Отвечать за все душой .

Дело каждого купца ,
Видно было за версту ,
Но поймали сорванца ,
Жег солому на мосту .

Тезиков построил мост ,
А другой купец другой .
Носов был совсем не прост
И Аносов не благой .

Торговали без слюней ,
Подороже за товар .
Лошадей , коров , свиней ,
Продавали за навар .

Делали муку свою ,
Плуг и борону с сохой .
И для ярмарок в краю ,
Снедь с вареной требухой .

Все молились без прикрас ,
В храмах с образом Христа .
Твой купец иконостас ,
Жертва здесь была чиста .

Богадельня не дворец ,
Но бесценная в беде .
У купца души ларец
И слеза на бороде .

Рябушинские в Москве ,
Носов в городе не жмот.
Все купцы в своем родстве,
Знали кто безбожный мот .

                4
           Сон      Марины

Марина шла по Студенецкой ,
В одежде дамы из дворян .
Из дорогой палитры светской
Тамбовских , избранных мирян .

Она девица институтка
И строгая в манерах вся .
Вдруг из подвала проститутка ,
Выходит слезно голося :

-- Подайте милостыню падшей ,
Я одинока и бедна .
В России беззаботной вашей ,
Беда богатым не видна --

Марина подала убогой ,
Гулящей женщине гроши .
Пошла мощенною дорогой ,
С крылатым образом души .

Ей Спиридонова Мария ,
Вслед прошептала : -- Ангелок --
И с ней неведомый вития
Шел , и отчаянный стрелок .

Случатся вскоре эксы разом ,
Мария выстрелит в режим .
И Катин попалит с экстазом ,
И Кузнецов весь одержим .

Ну а пока в Тамбове тихо ,
Марина шла в чудесном сне ,
Туда где белка ищет лихо ,
Дупло с орехами в сосне .

              5
Блеск    и    сумрак

А воля ныне дорога ,
Духовная родная .
Темны судьбины берега ,
Где Родина иная .

Где отношения светлы
И доброта в фаворе .
Где вороны слетев с ветлы ,
Не накликают горе .

Незрима правда во плоти ,
Как девочка из храма ,
Где не ругаются в пути
И кавалер , и дама .

Границы зыбки бытия ,
Сегодня станет прошлым .
Лихи отечества края ,
С мамоны рынком пошлым .

Темна округа за горой
И сумрачна равнина .
Бык золотой блестит герой ,
Вблизи границ скотина .

                6
                Рынок

Высок Тамбовский рынок снова ,
Повыше праведника слова ,
Повыше Вавилонской башни ,
И офисов терпевших шашни .

Блистает рынок застекленный ,
Торговлей ценной вдохновленный .
Здесь люди чествуют тельца ,
Платя за брашно без конца .

На месте храма и монахов ,
Торгуют всячиной без страхов ,
Товарки -- фурии времен ,
С личинами и без имен .

Когда вершится баш на баш ,
Прекрасен рынок местный наш!
Но около дороги в лужах
И люди в бездуховных стужах .

То власти местные клянут ,
То взглядом огненным пальнут .
Припомнят Миргород в связи
И свиньи плещутся в грязи .

И кажется из мути рыла ,
Мамона смутная нарыла .
Машины едут по беде
Мреть и запущенность везде .

              7
           Олух

Идем по Студенецкой :
Олег  ,  Акадий  ,  я .
С овчаркою немецкой ,
Уже  гулял  судья .

Макаров в разговоре
Сказал : -- Ты не суди --
Судья в нежданном споре ,
Смутился впереди .

-- Я не сужу сегодня ,
Вчера дела рядил ,
Попалась с другом сводня ,
Я штраф им присудил -- .

-- Я не о том почтенный ,
О творчестве души .
Ты осудить бесценный ,
Поэта не спеши ! --

Судья не понял смысла ,
Овчарка шла к кустам .
А на билборде числа ,
Бежали по устам .

-- Ты не суди поэта
Олег всегда в миру .
Поэт источник света
И в стужу , и жару --

Но олух плохо слушал
Учителя словес ,
Беляш горячий кушал
И набирал свой вес .

                8
Смыслы   в   Отечестве

Доселе на дне не расколото
Лежит настоящее золото .
А сверху где все не одно ,
Опять проплывает бревно .

Когда - то сраженное судно ,
В пучине пропало подспудно .
О золоте вечности в трюмах ,
Никто не заботится в Думах .

Пропало былое блестящее ,
Теперь на виду настоящее .
Фальшивое , очень блескучее
И с ним государство могучее .

Вот так в заповеданном творчестве ,
В отечестве смыслы и в отчестве .
А что ради прибыли смолото ,
Как пудра поддельное золото .

На картах игривой поверхности ,
Чертят судоходство для верности .
Пойдут ледоколы маршрутами ,
С товаром за интер - валютами .

И сжиженный газ продадут ,
Базарным мечтам воздадут .
Все сходится , все решено ,
Но в яви на гребнях бревно .

От бренного нам не избавится
И фальши в делах не убавится .
Но все же на дне не расколото ,
Лежит настоящее золото .

                9
Студенецкая     детства

Осенний ветер дует стылый ,
На Студенецкой заплутал ...
Прохожему другой постылый ,
Любить прохожих перестал .

Судьба изменчива до тризны ,
Ты потерял все не свое .
Сегодня откровеньем  жизни ,
Горланит злобно воронье .

Ты одинок и неугоден ,
Гурьбе мятущихся кликуш .
Переживать сердечно годен ,
Срывая отчужденья куш .

Свобода смысла не имеет ,
Когда идешь ты вникуда .
Но память снова пламенеет ,
В сиянье детского следа .

Тепло иных воспоминаний ,
Вновь согревает твой порыв .
Ты мальчиком шальных желаний ,
Бежишь купаться под обрыв .

Ныряешь в Студенец с разбега
И вынырнув плывешь легко ...
И горы брошенного снега ,
От счастья жизни далеко .

Нет мути безобразной рядом ,
Вода проточная чиста …
И ты с неискушенным взглядом ,
Как глянец белого листа .


              Поэма-притча

            КТО  ЕСТЬ  ЧЕЛОВЕК
 
                I
                Пролог

Из «грязи» да в «князи» стремятся
                чухонцы:
Одни пишут небыль, другие – «законцы».
И жизнь коронуют рисованным древом,
И смотрят на звезды с возвышеным гневом.
А были их деды – основой народа,
Спокона веков хлеборобного рода.
История шла, и хлеба молотили,
«Пракнязи» «князей», что ее извратили.
И «княжичи» - предки тонули в грязи,
Попробуй чухонец судьбе возрази.
Такие расклады, и правда такая,
Лгуны куролесят, страстям потакая.
Нагрянут «махновцы», воскреснув в бурьяне;
…«Князья» скажут хором: Мы сроду крестьяне!
Вот  в этом беда и повсюду вот так,
Отъявленный лгун изголяться мастак.
- Восстань Диоген! Не обретший покоя,
Рассмотришь потомков, от пращура Ноя –


                II

Достойно жить, не поле перейти,
И женщине проблемно и мужчине…
От многих бед, с ума бы не сойти,
Выискивая следствие в причине.
Причины все, не иглы у «ежа»,
Не всякую судьбу обороняют.
Спасает правду – времени межа,
Когда потомки предков обвиняют.
Кто виноват из родичей в грехе,
Когда ты жаждешь море алкоголя?
Когда лишь тлен в сосновом лемехе,
И ниц лежит прикаянная доля.
Никто другой в грехах не виноват,
Когда ты сам идешь к воротам ада.
- Заблудший! Ты умом придурковат,
Душа твоя погибели не рада -
Любовь к другим в крови растворена,
Божественным негаснущим нектаром.
А без любви – душа всегда одна,
И жизнь проходит ветренная даром.
Занозой перестанет быть вопрос:
Любить! Или не стоит напрягаться?
Когда луга блестят в купелях рос,
И зорям ярче хочется заняться .
Займись и ты, с душевным огоньком,
Любовью, с человеком светлой доли.
Открыто, обоюдно, не тайком,
Во всем соподчиняясь Божьей воли.


                III

Вновь рассвело. Заря взметнула крылья.
И сжались всюду тени от бессилья.
Не сжалась тень, бедняги Диогена,
Летящая маршрутом Супермена.
Раз в сотню лет Создатель мирозданья,
Ее вновь обрекает на скитанья.
Тень Диогена держит над планетой,
Светильник, - ставший призрачной кометой.
Днем с «фонарем» витает бедолага.
И видит: то «волшебника», то «мага».
А вот идут наследники потомков,
Неистовых обманщиков, подонков.
А вот ведут бандиты: тары-бары,
С каким баблом нагрянуть на Канары.
А вот идет толпа простых людей,
Обыденно живущих, без идей.
Среди толпы, есть пекари и крали,
Которые ни разу не украли.
Есть токари всего и есть поэты,
Которые узрели хвост кометы.
Сияет хвост светила не напрасно,
В поэзии все звездное – прекрасно!
Толпа вновь разольется ручейками,
Так будет днесь, и было так веками.
И по иному быти не должно,
Трудится всем на свете суждено.
Суждение бесспорно, но лентяи,
Сбиваются в тусовочные стаи…
Блефуют, что бы делом удивить,
Пустым, как паутиновая нить.
Но есть в толпе доверия изгой:
С преступниками свой, с блаженными
                благой.
А вот и он! Иуда всех времен,
Имеет сто личин и тысячи имен.
Имеет опыт многих воплощений,
Всех предает, без всяких сожалений.
Легко играет роль святого друга,
Но безобразен дух его недуга.
Отец грехов – Иуда в воплощеньях,
В своих проклятьях миру и отмщеньях.

                IV
А вот идут – потомки Диогена:
Грезнев Зенон и русский Грезнев Гена.
Давно, и всюду ищут Человека,
С огнем в сердцах, на перепутьях века.
- Ты человек!? Пытают всех знакомых.
- Ищите! И обрящете искомых -
Пройдут пути и вместе к захолустью,
Прильнут судьбой – Зенон и Гена с грустью.
И в захолустье вскоре обоюдно
Поймут, найти святого очень трудно.
Постигнут все, что высветит Всевышний,
Безгрешный человек, на свете лишний.
Но где  же он, искомый полугрешный,
Полусвятой, юродивый, потешный?!
Вопрос не разрешил в тумане дрем,
И Диоген с зажженым фонарем.
Фальшивят все, и плюнув на планету,
Ложь выдают за чистую монету.
Есть люди зла, и совести менялы,
У них все воровские капиталы.
Есть люди заплутавшие в дороге,
Грешат легко и думают о Боге.
- Потомки! Вы поймите в кои веки,
Творящие добро, есть Человеки!
И предок ваш поймет когда-нибудь,
Есть путь добра, и это светлый путь!


                V
                Эпилог

Летела тень, вдоль облачного круга,
От северных широт, до зноя юга.
Потом обратно к прежней широте,
Стремилась тень, ведь люди все не те.
Понять людей лукавых невозможно:
- Идите все туда, куда возможно!
Друг друга грехотой не совращайте.
И, детям, рай земной не обещайте -
В какой-то миг закончится скитанье,
И Диоген вновь канет в мирозданье.
А Грезнев Гена и Грезнев Зенон
Войдут во храм и воспоют канон.
В каноне скрыты истины лучи,
Как свет духовный в пламени свечи.
В молитвах   даже   раб и господин,
Есть Человек, хотя б на миг один.