Эхо войны. часть 5

За жизнь.

Вторая ночь с побега прошла в бреду кошмарном.
Сознание терялось, и обреталось жутким кашлем.
Ведения являлись - парю в забвении странном.
Слабел и таял дух, как снег в тепле вчерашнем.
                *   *   *
Вернулся в грешный мир не мертвым, не живым.
Сырой картошкой пахло в могильной темноте.
Гортань иссохла вся, уста огнём обожжены,
И, словно, колья из осины в груди и в животе.

Как я попал сюда, казалось лишь загадкой.
Головушка трещала, не находя ответа.
Пить! Пить просить или терпеть украдкой?
Страданиям бредовым не уловить секрета.

Волнения моей души, всё ж, издавали звуки.
Они-то и заставали больного навестить,
Исполнить его прихоть, избавить ли от муки,
Подать глоток воды, желанья расспросить.

И вот, забрезжил тусклый свет лампадки,
Вода в зажаренные губы легла росою сладкой,
Горячий лоб почуял озноб от мокрой тряпки,
Щека - касание ладошки женской, мягкой.

«Очнулся? Слава Богу! А, мы надежду потеряли.
Немало страху испытали, боялись не спасти.
Лишь хиной еле-еле болезнь жестокую уняли.
Целебное лекарство знахарке повезло найти».

«Вы кто? Где нахожусь? И, как здесь очутился?»-
Расспрашивал сквозь зубы я девицу молодую.
«Как? Баньку позабыл, где от погони крылся?
Знакомились уже. Теперь понятно, всё впустую.

Немудрено – два месяца без памяти валялся.
Сейчас тебе напомню, побереги свои силёнки.
Залёг сначала в баньке, от кашля задыхался,
А, в кому впал, то спрятали в подвал избёнки.

Ну! Вспомнил встречу в бане? Я,  Александра.
В Хиславичах сбежал ты ночью на привале.
Рассказы о войне, не помнишь? – это странно. 
Вот, отдохнёшь - исчезнут в памяти провалы».

«Воспалились лёгкие крупозно с двух сторон»-
Неисцелимым был диагноз бабушки-знахарки.
«Найти лекарства где? Кому упасть в поклон?
Излечат ли они, иль станут лишь припаркой?»

Все важные вопросы решала только Саня.
Христом богом умоляла отыскать лекарства.
Знахарка согласилась, в очах увидев пламя,
Смиренно девица молилась и не напрасно.

Болезнь моя подпольная тянулась до весны.
Меня не стало бы совсем да исцелила Саня.
Не кушал долго, из трав настоев много пил,
Хватая воздух ртом, все боли отвергая.

Так и случилось, вернулась память мне не сразу,
А, лишь когда уверенно пошёл я на поправку.
Болезнь влияла на мозги и мой мутила разум.
На жизнь воскресшую опять я делал ставку.

Своим упорством Саня победила мою смерть,
С постели долгой подняла, сказав: «Живи!
Невзгоды зимние, болезнь смогли мы одолеть.
Знахарку из Осиновки всю жизнь благодари».

Весна несла любовь, а в душах скорбь сражений.
Врага уже умело  били на подступах к Москве.
Под оккупантами Народ не выносил лишений
И делал всё, чтобы фашисты сгинули в войне.

В тылу врага формировались отряды партизан,
Налёты мстителей на оккупантов ужас наводили.
Отряды прятались по девственным лесам.
Вот так они войну вели и по землянкам жили.

«Как быстро тает снег, зашелестят листвой леса.
Сама природа даст добро на тайные походы.
Найти мне партизан помогут наши небеса,
Дойти до линии огня, в привычные окопы».

Мечтать и строить планы здоровье разрешило.
Мои проекты удивляли Саню дерзким духом.
С волнением и трепетом она теперь просила:
«Возьми, воюют там и женщины, по слухам.

Привыкла я к тебе и не могу совсем терять.
И ты не сможешь без моей заботы и опеки.
Желание моё пойми,не смей и укорять,
Связать судьбу свою с твоей хочу навеки".

Весна в сердца селилась от трелей жаворонка.
Запахло полем русским, звенела вновь капель.
Грустить и плакать перестала уставшая девчонка.
Апрель любезно распахнул в её сердечко дверь.