О пути в портал. Отрывок из Швейцара

... Июльский вечер в два раза длиннее июльской ночи. Летним вечером предметы не исчезают и не растворяются во тьме, а приобретают очертания похожих на себя существ. Так, проезжая по просёлочной дороге мимо дерева, стоящего на повороте, ствол его можно принять за великана, держащего что-то в руках над головой и готового уронить на тебя целую кленовую крону. А столб, увешанный проводами с одной стороны, – за огромную цыганскую плеть, хлестнувшую соседний дом и застрявшую своими сплетениями в крыше, как в коже огромного слона. Вечером кусты похожи на огромных собак, а собаки – на кусты. Ямы на дороге – на провалы до центра земли.


Миновав КПП на карьер, я направил машину Андрея к пожарным воротам, которые, если ничего не изменилось, открывались известным мне способом: штырь, упиравшийся в землю с внутренней стороны, которым створки закрывались, легко вращался, если его захватить газовым ключом у основания. Подняв его вверх, можно было отклонить створки настолько, что в образовавшуюся щель просовывалась отвёртка, которой нужно было откинуть щеколду. Вход оказывался свободен.


Все эти действия мы произвели с Андреем в полутьме за несколько минут, не зажигая фар. Загнали машину внутрь и оставили её на стоянке между двумя огромными самосвалами. Я повёл его пешком между стволами подросшего за полтора десятка лет осинового молодняка к спуску в приёмный бункер, беспокоясь только о том, как бы там не перепрятали ключ от массивной двери. Ключ оказался на старом месте, в электрическом щитке, открывавшемся той же отвёрткой. Дверь мы отворили, шагнули внутрь и прикрыли её за собой. Тут только, в полной темноте, включили фонарики. Два ряда знакомых конюшенных дверей слева и справа от прохода выглядели так, будто к ним не прикасались несколько лет. Посмотрев под ноги, я остановил шагнувшего было вперёд Андрея.


- Нужно найти ещё одну связку с ключами, иначе мы ничего не увидим…


Под ногами, в толстом слое наносов, было рассеяно множество следов от обуви, копыт лошадей и колёс повозок. Я выбрал направление чуть правее, вдоль стены, попросив Андрея следовать за мной как можно осторожнее, стараясь наступать в чужие отпечатки следов под ногами и не поднимать пыли. Мы шли молча, почти бесшумно. У двери моего бывшего пристанища остановились. Я снял рюкзак и, недолго порывшись в нём, вынул оттуда моток толстой лески с шорской мушкой.


- Вот здесь, - показал я Андрею, - канализационный люк. Колодец. В нём труба с заглушкой. Где-то через метр она поворачивает. Внутри трубы, на углу лежит связка с ключами, они на пеньковой верёвке привязаны. Если повезёт, и канализацией после пожара не пользовались, мы её должны на мушку поймать.


- Говорил же тебе, Пит, что есть ещё мушка, которая сейф открывает! – шёпотом сказал Андрей.


Простучав отверткой пол, мы нашли люк по характерному звуку. Откопали крышку руками. Кое-как подняли её и отвели в сторону.


- Посвети, - попросил я Андрея, направив луч фонаря в колодец.


Колодец был не глубок – метр с небольшим. Я спустился в него, сдернул ревизионную заглушку с трубы и закинул внутрь свою «удочку». Несколькими подёргиваниями я зацепил крючком мушки верёвку и вытянул связку ключей наружу. Когда я вылез сам, мы установили люк на обечайку и присыпали его пылью.


- Видишь? – показал я Андрею на множество ключей на связке. – Видишь, метки на каждом ключе нацарапаны? А теперь посмотри на меня. Перед тобой единственный человек, который знает, что они обозначают.


- Номера дверей.


- И это тоже. А ещё местоположение, ряд, сторону и обозначение каждого корпуса. Двоичный код.


- Не зря в школе учили… Куда пойдём?


- А куда хочешь?


- В Америку.


- Точнее место и время называй.


- Ты серьёзно? – усмехнулся Андрей.


- Абсолютно! Я не зря пятнадцать лет на карьере работал…


- Постой-постой… И ни разу этими ключами не воспользовался?.. Чем же ты там занимался?


- Ждал. Копал и ждал, когда время наступит. Считал и в голове укладывал. Записывать ничего нельзя было. Так я стихи писал, шифровал каждую строчку. Стихи легко наизусть выучить. Я их помню.


- Молодец, - без удивления резюмировал Андрей. – А что раньше молчал?


- А кому это надо было?! Одним цыганам!.. Нет, в Америку – в следующий раз. Рано. У меня сын сейчас там. Новая сноха рожать собирается. Вот к ним и махнём, как она родит, к внуку, я давно обещал заехать… А пока пошли-ка прямо к Марии Акимовне. По-моему, я знаю за какой она дверью. Респиратор надень! Нам по пыли не меньше километра топать… Веришь?


- А куда мне деваться? Я сам тебя сюда привез… Но ты, со своей стороны, несколько не прав… - говорил Андрей, надевая маску. – Как про того мужа-волшебника… Предупреждать надо!


- Я по дороге всё расскажу, - согласился я. И рассказал.

- Идея спрятаться под землю и уйти от мира – стара как кладбище. Издавна мёртвых закапывали в санитарных целях, а живые прятались под землю от безысходности. Всё, что оставалось на поверхности, превращалось в пыль. Всё, что сохранялось под землёй, обзывалось культурным слоем и становилось достоянием истории. Копать глубже научились не сразу. Сначала пользовались естественными подземельями – пещерами. Потом стали ковырять отложения помягче – известняк, песчаник, туф. Так дошли до твёрдых пород. Металлургия решила проблемы с их разрушением.
Землю стали копать и снаружи, и внутри. Полезные ископаемые использовали в своих целях. Ямы и шахты с пещерами оставались заброшенными. Люди погружались всё дальше. Но жили на поверхности, на солнце. Тут была вода и плодородный слой, который приносил пищу. Ничего не менялось в течение тысяч лет.


Понимание того, что под землёй можно существовать не хуже и безопаснее, чем на земле, пришло в голову наземных людей не сразу. Находки тоннелей, соединяющих материки, и обнаруженные в них остатки цивилизаций никак не повлияли на психологию человечества. Подземных жителей наделяли или мифическими, или футурологическими качествами. Всерьёз заниматься этой проблемой отказались. Тем не менее, существует ряд доказательств, что в земной коре существует единая система подземных лабиринтов, позволяющих не только существовать разумным существам, но и пользоваться своим преимуществом перед наземными соседями.
Достаточно одного примера. Трансфер. Использование гравитации в качестве переноса информации из одного сознания в другое. И сбор этого сознания в материальном теле. Теория струн… Не слышал?... Короче: перемещение по другому пространству как бы рассыпавшись в песок и собравшись в нужном месте по самому короткому пути со скоростью, близкой к скорости света. Причем материальные препятствия помешать не могут. Гравитации подвержено всё и везде. С одной стороны это усложняет путь, с другой стороны – это сулит стопроцентное проникновение, если путь рассчитан верно…


- Выходит, что подземные существа умели это делать давно, а мы научились только копать? – спросил Андрей.


- Если грубо, то ты прав… Но они, эти существа, никуда не делись, они есть. И они есть везде. Вот только увидеть и поздороваться с ними вряд ли удастся. Мы им не интересны. Да и на поверхности они, вероятно, чувствуют себя небезопасно, неуютно. Мы пока остаемся для них на уровне обезьяны, взявшей в руку палку, поэтому посвящать нас в азы общей теории относительности - бесполезно. Мы только пробуем найти двери и подобрать ключи, чтобы взглянуть на то, что для них является обыденной жизнью.


- А как до тебя это дошло?


- А как первую дверь открыл, так сразу всё и понял… Да ещё у меня предки – шахтёры. Представляешь? Оказывается это немаловажно. Накапливается что-то в мозгах и с генами передаётся… От подземных цивилизаций… Ну, так вот… Я, когда на карьер попал, больше нормами выработки интересовался да качеством продукции. Бумаги начальству писал, с воровством боролся, со взяточничеством. А как с перспективным планом разработки столкнулся, сообразил, что главное – не сырьё, а форма и глубина образующейся ямы, её протяжённость, направленность по сторонам света. Когда, лет через пять, яма начала принимать очертания огромной перевёрнутой раковины улитки, я успокоился. До меня дошло, что мы не продаём щебень и песок, а копаем до известняка огромный котлован под небольшой город. А уже под этим городом, на уровне Касимовского горизонта грунтовых вод, будет находиться что-то запретное, шлюзовые шахты обеспечивали к нему вертикальный доступ.


- Ракеты?


- Даже для ракет это было слишком… Это был новый Ковчег.


- Вот! И это я тебе говорил!


- Да, упоминал как-то… Ковчег, но не для всех! Для тех, кто правильно пахнет…


- Постой, постой… А не тот ли это проект, что мне лет пять назад подкинули? По запаху людей определять? Шведы тендер выиграли.


- Тот самый, Андрей! Магда своё отработала?


- С лихвой! На самом деле оказалось, что у каждого человека свой собственный и неповторимый запах. Потоотделение не спутаешь ни с чем и ничем не перешибёшь… Шведы второй приборостроительный завод на этой основе запустили. Индикаторы в тепловизоры встроены. Навёл лучик на открытую часть тела - он любого вплоть до состава ДНК определяет.


- Это Мария Акимовна придумала… И я понимаю, что цыгане всех своих через твой аппарат прогнали. Значит, хотя бы одна из аэродинамических труб уже работает. Видел, сколько следов в тоннеле? Завтра «исход» должны снимать… Снимут, и – поминай как звали, православных!


Через несколько сот метров проход перед нами оказался закрыт массивными дверями. Ни одной щели для ключа в листовой стали мы не обнаружили. Нашли справа на стене подобие фотодатчика. Андрей приложил к нему открытую ладонь, следом за этим осветил себе лицо и застыл перед ним неподвижно. Ворота не пошевелились. Я проделал тоже самое – ворота безмолвствовали.


- Их не было. Я не знаю, что дальше делать, - честно признался я после нескольких попыток отыскать хоть какой-нибудь механизм к их открытию.
Андрей снял респиратор и вытер пот со лба. Присел на бетонный пол.


- Не торопись. Был у нас один заказ… Там в ключе на психологическом моменте сыграли… Скажем, сидишь ты в очереди на приём к какому-нибудь большому начальнику. Очередь огромная. Времени у тебя нет, а начальнику на это наплевать, он знает, что ты не уйдёшь, если тебя вызвали. Ни в туалет тебе не сходить, ни воды попить – ничего нельзя. И у начальника – камера, которая за всеми вызванными наблюдает. Он очень занят. Чем – не вашего ума дело! Час проходит, второй, третий… Кто-то из подчиненных встаёт и уходит, кто-то продолжает сидеть. Наконец, остаётся один из всех, за которыми камера наблюдала. И тогда дверь открывается… Когда испытывали, считали, сколько времени нужно, чтобы замок вовремя сработал. Оказалось – полтора часа отпущено на терпение, чтобы простоять перед дверью. Так и запрограммировали. Иначе открыть невозможно. Хоть что предпринимай… Ты, Пи, попробуй, встань напротив датчика и стой. Может, сработает… А я фонарик на тебя направлю и посплю…


Я встал на указанную Андреем точку.