Ода смерти

1.
Листвы качели морем улеглись
В пыли дорожной. Сумрачные дали
Цветами, серые, теперь обзавелись.
Легко проснулись жёлтые детали,
Когда Жу-шоу успешно зашагал
По землям. Пламенем глаза сверкали.
Взирая свыше, холодом дышал -
Его послом по осени избрали.
Собрал в корзину золото небес -
Излишки, благо, Солнце одолжило.
Не демон он, и якобы не бес,
В его груди стремления таило
Измученное зноем и жарой
Благое сердце...

2.
Когда златая осень устоялась -
Морозный сумрак мглою опустился.
И над живым, опавшим, насмехалась
Пластмасса. Старый дуб поник, побрился,
И с ним подстриглись тополь и ольха...
И пусто днём, и в сумерках тиха
Действительность. И только голоса
Ветров тебя преследуют, скользя:

"Согреет день холодным поцелуем,
Обнимет тело шелестом листвы...
Совместно ливнем вечером тоскуем
Стеною мокрой по полям травы.
Танцуют тени лужами хандры -
Ты Ей обязан этим отраженьем.
Прими Е; суровые дары,
Предстань упитый поздним вдохновеньем.
Искусства красок жёлтых меценат,
Рояль в кустах для зимних перемен.
Людских волнений мнения кружат,
Забрал их братец тлен в промозглый плен...
Знакомьтесь, утопая в свитера -
Явилась к вам осенняя пора."

3.
Осенней мокрой тишиной
Хандры экспансия свершилась.
Под мхом античной мостовой
На верность девушка молилась,
И каждый жёлтый лепесток
Винила автором несчастий;
И каждый красный лоскуток -
В суровости чужих запястий
Винила. Вечностью ждала
Любви - любовь не приходила,
И от того себя вела
Она как дура. Отомстила
Поре октябрьской явным злом -
Во всей красе себя явила,
Браня погоду под мостом...

Поднялся вихрь желаньем ветра.
Из капель жгучего мороза,
Облившего невежу щедро,
Жу-шоу явился на утёсе.
Красив, как морось поутру,
Как гроздь рябины, снегом крытой.
Склонился барбарис к царю,
Его заботою обвитый.
Колени страхом пропитались
У девы, осень оскорбившей,
Когда в ушах её рождались
Слова осенние, грозивши
Не смертью деву покарать -
Терпение к сезону дать.

"Скажи, властитель массы серой -
Зачем являешься сюда?
В сравнении с порою белой
Твои красоты - ерунда.
Дождём людскую смоешь радость,
Затопчешь грязью предвкушенья,
И юность обратится в старость
Под ритмы мертвого движенья.
Листвы упадок навевает
Тревогу вкупе с сожаленьем.
Да всякий в городе мечтает
О вечном летнем настроении! "

Внимал смиренно всемогущий
К словам наивного дитя,
Издалека исток ведущим
Нелепиц линии плетя.
"Глаголишь смутой поколений -
Веками соткана вражда
Сторонниками тех явлений,
В каких живётся без труда:
Янь-ди, бесспорно, зажигает,
Хранитель пламени, сердца.
Своим везением сверкает
Бог лета, жаркий, без конца.
Его приверженцы бунтуют -
Зачем, извольте, холода
Порой на землях торжествуют?
За что морозит города?
Весны сторонники другие,
Для них упадок - не беда
На что же, люди дорогие,
В мои вы в шкурах холода?
Двенадцать градусов мороза
Весной приятно ощущать,
Но сложно осенью в прогнозе
Такую цифру получать?
Я знаю - после зимней стужи
Мечтают шарфик развязать,
С разбегу прыгнуть бодро в лужи
И дозу счастья получать...
Но без осеннего упадка,
Убитым вечною жарой,
Не получилось бы так сладко
Понаслаждаться вам зимой.
И лето быстро б надоело,
И к Солнцу ненависть проснулась,
Поскольку ваши ум и тело
Рука Жу-Шоу не коснулась".

4.
Склонилась девушка покорно,
Стыдом покрытая до пят.
С такими глупыми, бесспорно,
Не часто Боги говорят.
"Во имя белых хлопьев снега,
Во имя тёплого песка,
Прославлю я не на пол века
Тебя... Прославлю на века,
Моя осенняя тоска!"