Почти сонеты к

Ж.Ш.

По адресатам окружавшей сферы
злословил образованный злодей,
он, выходец из общества людей,
непостоянством схож был с Агасфером:
Жид Вечный склонен к перемене мест без меры,
наш литгерой, не скажешь, что умней,
менял не страны - женщин всех кровей
и разной массы, высоты и веры.
Не повстречав покуда некто, но не никто,
а женщину по имени Евгения -
приняв за образец таланта, даже гения,
случайность поколения Тик-Ток,
она с простым вопросом - Ну и что?
блистала в чёрном стёганом пальто.

Пройдя на каблучках до ноября
и словом гения как шпагою владея,
остановила некого злодея,
которым по несчастию был я -
за пазухой злословие имея
был по структуре схож с БПЛА,
что сделан на коленке, без рубля,
от собствнной значимости сомлея
и сединой себя посеребря
неуловим и оттого не нужен,
частотами высотными простужен,
как простывают дети в ноябре
когда у них иммунитет заужен,
в столице или где-нибудь в дыре

провинция которая отчасти,
из игрищ в ней - зимой катать комЫ
и водки выпить - и довольно счастья.
При встрече вышли некие шумы:
предлоги, корни и деепричастья
которые с опаскою и страстью давали мы,
созревшие во времени умы,
но так и не признавших его власти.
Что время? Ковыляет не спеша.
А женщина? Она то хороша,
пусть не красива, если с современной
точки зренья к ней в профиль подойти,
а если в фас, в оборочках как пена,
тогда поставим пять ей из пяти.

Ей, гибкой, словно самка леопарда,
мне кажется, что в общем милый вид
благоприятен мышце миокарда
и оттого, что глазу не претит
(см. изображенья сохранённых в смарте)
и мог разжечь любовный аппетит,
но - слишком разные, ничто нам не светИт:

- Вам нравятся глаза мои-туманы?
Мне ваши - некрасивые глаза.
И Боже! как чиста её слеза
достойнейшая ангельского сана,
но ставлю точку в не начАвшемся романе,
как крышкою прихлопнув фортепьяно.


Рецензии