Усмирение боли

Я возьму в ладонь твою боль и брошу в Белое Море
с берега недалеко от Кеми, туда, где старуха Лоухи
скалой стоит у границ Похъёлы
на краю земли.
Волк, медведь и змея стерегут вход.
Железо прячется, в болотах живет.
Просит не отдавать огню. Зарывается в ил, жаждет уснуть.
Но достанет сил объяснить, перерождением удивить,
новой формой. Взять сердцем клятву, сдержать слово.
Не напасть во веки веков. Спрятан наговор глубоко -
за пределом памяти тех, кто здесь.
Яд меняет путь, говорит лес. Ветер, ветер унесет с верхушки сосны,
через хребет гор под взором луны.
Мельница вот-вот придет в мир - на седьмой день, в час зимней зари,
из сердца горна.
Крышка вертится черная,
течет богатство рекой - широко раскинулась Хем, широко.
Да на небе оставляет след, знание приносит
Твердит, заклинает весну, лето, осень.
Все едино в стране дивных чар.
Слово явь меняет, мужи молчат
и внимают.
Прячь не прячь в недрах пещер богатства,
если суждено пасть царству - падет царство.
Как пустила мельница корни свои. Как пропела, свистнула.
И горит вода-мать.
Дух кователя, очи глядят на деву, дева отводит взгляд
Твоим кораблям никогда не вернуться назад,
Королева Севера
Поле змеиное шипит, рык медвежий разносится окрест.
Дрожат столпы веры.
Волк приручен
Кователь ждет невесту, собирает пир. Опустели поля, варится пиво,
Дым простирается до вершин гор
Гости смеются, ломится стол
от яств славных. Поднимает кружку рука. Никто не смеет перепеть старика,
что желает молодым счастья.
Крутись, мельница, расти Похъёла, всласть спи, пей, да ешь от живота.
Уплывает жена с кователем под руку.

Видишь их ладью на крутом берегу?
Я готовлю тебе целебный чай, набирайся сил, отдыхай.
Боль уйдет в болото, сгинет в волнах.
Ты – полет, шамана голос на крутой горе, но пока
Вот тебе моя рука.
У тебя есть плед и свеча, у тебя есть дождь и стены, что молчат смиренно.
У тебя есть слово. Наступает полночь.
Я желаю тебе целебных снов, знанием и мудростью наполненных.