Смертный приговор

Каждый помнит от чего он пропитался горем,
Тихо звуки по ночам до меня долетают редко.
Мысли, рифмы, остался свет, остался звук моря,
Пляшут буквы, я не жду никогда твоего ответа.

Я сочиняю тебе, я называю только тебя по имени,
Ты остаёшься на коже ранами, остаёшься стигмами.
Я сочиняю тебя в голове, прошу, прости меня,
Ты остаешься шрамами, кровавыми, но красивыми.

Я вспоминаю тебя даже когда под градусом,
По комнате протяжным окриком, немой паузой.
Я словно парусник, что давно остался без паруса,
Ты разбила меня в щепки, ну давай же, радуйся.

Гаснут цифры, я звонил просто услышать голос,
Всадник замер, всадник умер, реке стало тесно в русле.
Огонь остался, остался воздух, все остальное стерлось,
Я люблю, не нуждаясь в ответном чувстве.

В устах немого оратора всегда будет жить истина,
В ушах глухого Бетховена всегда будет жить музыка,
В глазах слепого художника всегда будет жить свет.
Судьба вселенной всегда сжимает кисти нам,
Рождая жалких никчемных для мира узников,
Что повсюду меж нами сеют лишь смерть.

И пусть нам никогда не вкусить сладость грядущего,
Потому что по законам неслучившееся настоящее
Сплошной, затянутый в узел, нелепый ситком.
Все ценное, верьте, давно безвозмездно упущено,
Все цели, поверьте, у всех в долгом ящике,
Все мысли, поверьте, у каждого под замком.

Слова никем не сказаны, как черви в черепе,
На пыльных и забытых миром фотографиях.
Поверьте, рай придуман безусловно для никого.
Немую оду я одной любимой в жизни пел,
А вышла не больше чем глупая эпитафия,
А вышел не больше чем смертный приговор.