Удивительный сон в саду

                Ты знаешь-ли тот край, где кипарис растёт,
                и зреет апельсин, и гордый лавр цветёт;
                где веет негою с лазуревых небес,
                и золото-лимон горит во мгле древес?
                Ты знаешь ли тот край?
                Туда, любезный мой,
                туда, туда идти бы за тобой!

                (Johann Wolfgang von Goethe.
                "Песнь Миньйоны" в переводе А.Н. Струговщикова)


Сере́дь одетых
в белоснежное черёмух,
где воздух пенится от цвета розмарина,
впадаю в зыбкую
и сладостную дрёму
под томный свист распевок соловьиных.
В своих видениях я предстаю невестой,
на мне —
сорочка лёгкая, как воздух, –
три рукодельницы
усилием совместным
рассыпали на ткани лунных блёсток.

Два светлых ангела, спустившиеся с неба,
в руках прозрачных мне несут корону.
Праматерь древняя, восславившая Феба,
склонилась в реверансе изумлённом.

И, онемевшую
от величавости картины,
меня подводят Геспериды к алтарю, –
кружась от счастья на пуантах балерины,
я пробуждаюсь…
…от того, что говорю, –
шепчу восторженно слова, что я согласна,
кричу: ЛЮБЛЮ! —
на всю бескра́йню слободу!
И точно верю:
буду действу сопричастна,
лишь только яблоки поспеют в том Саду.




* розмарин – зимний сорт яблони, а также её плоды винно-сладкого вкуса, с тонким ароматом. Белый розмарин.
** Феб – ещё одно имя древнегреческого бога Аполлона – бога поэзии, искусств и солнца


Post scriptum:
навеяло…

Ангелы опальные, светлые, печальные,
блески погребальные тающих свечей, –
грустные, безбольные звоны колокольные,
отзвуки невольные,  отсветы лучей, –
взоры полусонные, нежные, влюбленные,
дымкой окаймленные тонкие черты, –
то мои несмелые, то воздушно-белые,
сладко-онемелые,  лёгкие цветы.

Чувственно-неясные, девственно-прекрасные,
в страстности бесстрастные тайны и слова, –
шорох приближения,  радость отражения,
нежный грех внушения,  дышащий едва, –
зыбкие и странные, вкрадчиво-туманные,
в смелости нежданные проблески огня —
то мечты, что встретятся с теми, кем отметятся,
и опять засветятся эхом для меня!

(Константин Бальмонт "Ангелы опальные")