Куда мне деть твои прости

Как хорошо, когда ты никем не болен, когда ты не влюблен,
Как жаль, что в этой огромной прострации - я обычный вагон.
Как весело снова одежда твоя летит в открытый балкон,
Как мило, что моими стихами исписан у дома забор.

Позвольте мне молча грустить и вам не признаваться,
Ведь я не живой, а на вашей стене иллюстрация.
Как больно, что мне однажды пришлось расстаться,
С той, без кого моя жизнь сплошная галлюцинация.

Я написал бы тебе о том, что зелёнка лишь маскирует раны,
И о том, как любовь вскрывают консервным ножом тираны.
Или о том, как душат шею твои кардиограммы,
А может о том как рушатся в мыслях скалы.

Я написал бы тебе о том, как ноги обвивает зелёный ил,
Или о Марсе, Атлантиде, хоть про весь наш мир.
Но я его выдумал из эрмитажных в Питере картин,
Я бы тебя ненавидел, если б конечно так не любил.

А летом запахи будней мешаются с ароматом костра,
Я думал на свете нет любви, но я проспал аж половину дня.
А любовь как обычно к окну подходила в восемь утра,
Я вечером снова с ножом обошел все наши места.

А знаешь, однажды в мире я встретил того,
Кто произносил моё имя, будто бы он его изобрёл.
И раньше я думал, что мне на тебя все равно,
Но оказалось, что ты мой недостающий вагон.

И ты была почти как героиня моя из кино,
И мы часто ссорились, падая как фишки в домино.
Но ты молча липла ко мне словно сладкий мед,
И я поверить от пчёл в глазах не мог, как мне повезло.

Но я точно знал, что ты уйдёшь, за окном был февраль,
Ты разбила вдребезги в том тёмном лесу наш последний фонарь.
И сердце тёплое и живое как в сервизе хрусталь
Мне сказало не жертвовать всем, ведь наступит январь.

Но вокруг от твоих теплых рук только таял мой лёд,
Я ведь точно знал, что когда нибудь кровь пройдёт.
Я не знаю когда, ведь мне было теплей от вод,
Я старался любить сильней и узнал, что каждый меня предаёт.

Теперь я потерялся, куда меня деть твои "прости"?
Повесить в рамку над кроватью или оставить взаперти.
Влить каждой букве в рюмку с водкой или святыню возвести,
А может потушить десятой сигаретой и до потомков донести?

Мне бы в пору наверно разбить твою голову об асфальт,
Или может неспешно снять с тебя лезвием скальп.
Но папа сказал, так люди не делают, надо бросать,
И внутрь меня ветром пригнало всю твою гарь.