О миллионе. Отрывок из Швейцара

- Фото дня! – разбудил Ивана и Павла Андрей.

Их снимали с разных ракурсов. Они, всей компанией, стояли вокруг камня, на котором, прислонившись друг к другу спинами, спали рыбаки. Наконец, вокруг неостывшего костра расселись все, за исключением Нюси. Она обещала прийти позже и познакомить всех с отцом. Пока готовились к приёму горячей пищи, Павел прыгнул в воду, чтобы освежиться, а Ивану подстелили под голову полотенце в нише невысокой скалы, в тенечке, чтобы он продолжил сон в привычном положении.

 Проплавал Павел не меньше получаса, стараясь привести в порядок голову и сердце. Уже направляясь к берегу, он встретил плывшую навстречу ему компанию своих девчонок. Ему что-то прокричали про отличную уху и посоветовали поторопиться, потому что гостей к костру прибывает.


Когда Павел вышел из воды, рядом с Нюсей в позе лотоса сидел красивый черноволосый человек с правильными чертами лица, по виду лет сорока, в темном костюме и белой рубашке, расстегнутой на четыре пуговицы. Богатая золотая цепь на груди была увенчана цыганским колесом из более светлого металла, возможно, платины. Все шестнадцать спиц в колесе утыкались в красные рубины на полукружье, в центре помещался камень голубого цвета со множеством разноцветных вкраплений, голубой опал, по рисунку цветовой игры, паттерну, очень похожий на австралийский «Арлекин», размером – каратов за пятьдесят. Что лежало в оттопыренных карманах пиджака, видно не было. Но лицо его было открыто солнцу и даже не покрылось ни единой капелькой пота. В руках он держал не ложку, как все, а большой пепельный носовой платок. Он вытер им руки, одну из них протянул в сторону Павла и, не вставая, представился:


- Иосиф.


Павел пожал крепкую ладонь и назвал себя. Ему тут же протянули тарелки с ухой и рыбой. Он устроился рядом с гостем. Выпили за знакомство. Чокаясь со всеми, Павел сразу принялся за еду, слушая прервавшуюся беседу.


- А я говорю, - кипятился Андрей, - Будь женщина хоть на день старше меня, я бы на ней никогда не женился. Какая бы она ни была!


- Это ещё почему? – удивилась Муся.


- Потому, что она бы имела превосходство и всю жизнь считала меня своим рабом. Или младшим братом. Или своим сыном…


- Так это плохо, что ли?


- Плохо! Опекала бы, совалась во все мои дела, вечно советовала, поучала… Я мужик. Я сам её опекать должен, содержать. А она – бодрить и веселить.


- Я тебя веселю? – игриво спросила Муся.


- И очень сильно, - серьёзно ответил Андрей. – И бодришь достаточно. Даже не сомневайся. Я вот слышал, что женщина живёт в формате расширения файлов, в 3D: дом, дети, деньги. А мужик в формате cкорости передачи, в 3G: жрачка, женщина, жильё.


- Жульё! – рассмеялась Муся. – Получается, мне всё больший дом нужен, всё больше детей и денег. А тебе – быстрей пожрать, трахнуться и смыться. Ты раньше про МММ говорил: муж, малыши, монеты.


- Это я до свадьбы говорил. Финансовая пирамида развалилась. Надо ускоряться.


- Чушь какую-то несёте, - вступил Матвей. – Надо просто любить и всё получится. Правда, Анна?


Нюся, сидевшая до этого молча по правую руку от отца, опустила голову и заметно покраснела. Муся ущипнула Матвея за руку.


- Не щипись, - отпихнулся от неё подвыпивший Матвей. – Брак изжит как факт. Это фикция, которая интересует только юристов, они на этом деньги гребут. Законно люди друг с другом живут или не законно – не важно. Важно – в любви и согласии. Ань, ну скажи им!


Нюся опять промолчала. За неё ответил Иосиф.


- А если кто-нибудь из вас разлюбит? – сказал он классическим баритоном в диапазоне малой октавы. – Как квартиру будете делить? Детей? Машину? Пилить пилой пополам?


- Зачем пилить? Можно договориться. Заранее.


- Хорошо. Договорились. А через месяц передумали. А потом ещё раз. И ещё. До драки дело не дойдёт?.. А вот у меня с её мамой доходило. – Иосиф кивнул на Нюсю. – И то, что если жена старше, совсем не означает никакой опеки. – Кивнул он в сторону Андрея. – Главное – не любовь, не деньги, даже не дети. Главное – семья. Где и старики, и дети, и братья, и сестры, и племянники – весь род, одна семья. Никаких предпочтений кому-то. Все спасают друг друга. Никто ничего не скрывает. Радуются и скорбят вместе.


Павел с интересом посмотрел на Иосифа. Лицо гостя было бесстрастно. Оно не изменилось даже тогда, когда он начал доставать из карманов пиджака пачки денег. Много денег. Номиналом в пятьсот евро.Ровно двадцать пачек. По сотне в каждой.


Когда он сложил их в аккуратные стопки между собой и костром прямо на гальку, есть перестали все, кроме Павла. Иосиф обратился к Матвею.


- Я всё знаю. Спасибо, что сберёг честь Анны до свадьбы. Тут миллион. Это приданое, по-вашему. С тебя – калым, по-нашему. Он должен быть не меньше. Запомни. Его нужно показать семье. Отец Иван проснётся, мы с ним о сроках свадьбы договоримся, на свадьбе и покажете. А теперь возьми деньги и отнеси их домой.


Иосиф легко встал, поцеловал Нюсю в макушку и удалился, слегка приплясывая на ходу.


- Хороший папа, - сказал Павел и протянул миску Матвею. - Добавочки можно?.. Да, думаю, теперь и выпить не грех. Ты как, Матюш? Всё ещё не собираешься жениться? Или отца пора будить? Ты, что? Не понял, что именно эти деньги вам на свадьбе показать надо? Он же тебя этими деньгами благословил! Я уверен, что о них, кроме Иосифа, ни одна цыганская душа больше не знает… Подлейте ухи, пожалуйста…