1958-1995

1958
Уже от пожаров бомбежек не жарко.
Руины отстроены. Мирные вести.
И новые люди гуляют по паркам
Без мыслей жестоких о крови и мести.

И юноша женщину встретил случайно.
Влюбился, взахлеб вслух ей книжки читая.
Конфликт поколений. И вот уже тайно,
Ни слова она не сказав исчезает.

1966
Прошло восемь лет. Все, казалось, забыто.
Карьеру юриста ему жизнь пророчит.
И в зале суда на процессе открытом
Знакомое имя ее среди прочих.

И дальше обрывки какие-то смутно.
Земля, закружив, из-под ног убежала:
«Концлагерь», «служила», «охрана», «преступна».
Не выдержав пытки, он вышел из зала.

1967
А после был фарс, показуха скорее,
Когда на расправу толпы, как на бойню,
В козла отпущения тычут все, блея, -
Волков накормить – овцам будет спокойней.

И сложно представить себе, что за чувства.
Да я не хотел бы меняться местами
Ни с ним и ни с ней. Только что-то вдруг грустно.
Да ладно. Не важно. Не нам судить с вами.

1968
Пожизненный срок. Двадцать лет в одиночке.
Раз в месяц с кассетами передачка.
Знакомые старые, новые строчки.
Из первых – любимая «Дама с собачкой».

1988
Не ждали. Амнистия – худшая пытка.
Петля. На бумаге последняя запись.
В земле без оградки могильная плитка.
А жизнь хоть была, вы вопросом задались?

1995
В осенней тиши в бедной части погоста
Мужчина с цветами в годах. С ним – моложе. –
Похожа на дочку, с вопросом. Непросто.
Рассказ о былом и о судьбах расхожих.